Королевский маскарад

Вторая неделя общего пути подошла к концу, а пустыня не изменилась ничуть. До ее края, по словам Гэхира, еще неделя таким ходом, и это если они смогут двигаться быстро. А сам край – все та же рыжая равнина, разве что корни сухой травы начнут укреплять барханы. Еще дней пять пути, и трава зазеленеет и погустеет настолько, что станет в состоянии прокормить небольшие стада домашнего скота. Появятся первые поселения, источники.

Маг молодец, втягивается, отметила Лэйли. И сердито призналась себе – зато она устает. Добывать пищу на троих несложно. Вот искать воду тяжело, за две недели пути ей попался всего один настоящий колодец, расположенный достаточно близко. Увы, бурдюк и две небольшие фляги – слишком скромный запас. Больше не набрать, а маг слаб и пьет много. Приходится добывать воду снова, уже третий раз. Долго бежать по жаре, искать подходящее место, потом копать песок, выгребать его, все более влажный и тяжелый. Трудно… Хорошо бы сегодня – в последний раз. Гэхир сказал, в двух днях пути впереди есть оазис.

Очень давно, когда родители в первый раз взяли ее на приморский торг, пятнадцатилетняя Лэйли привезла оттуда ворох шелков и несколько песен. Их звуки, тягучие и дрожащие маревом жары, завораживали необычностью. Слов она не понимала. Но с тех пор заболела востоком. И довольно скоро усвоила – там вода дороже золота, о ней слагают самые красивые мелодии и стихи.

Теперь Лэйли знала, почему это именно так. И очень хотела увидеть, услышать и ощутить в ладонях эту воду, счастье миновавшего пустыню путника. Серебряную, прохладную, чистую. Чтобы ее было много – вдоволь и напиться, и смыть пыль с лица. В долине Рэлло можно купаться по десять раз в день! Она не понимала прежде, что это – счастье…

Девушка вернулась к спутникам на закате. Гэхир сразу заметил усталость в ее походке. Не слушая возражений, усадил кошими в тени, стал опекать, и сил сопротивляться уже не было. В этот вечер они впервые собрались в путь позже обычного. Лэйли успела вздремнуть и шла довольно легко, усердно осматривая ночную пустыню. Виновато вздыхала: не то стало внимание. В первую неделю пути она видела куда больше, следила за животными, птицами. Приглядывалась к едва различимому магическому следу каравана Ошгира. Он пил своих рабов дважды, и эти стоянки Лэйли могла указать точно и по расположению, и по давности. Сегодня чужая магия не хочет отзываться – нет сил. Эльфийка честно призналась в этом Фэризу, и бывший хозяин Гэхира пообещал слушать темноту повнимательнее. Хоть так…

На привал остановились раньше обычного, поскольку мужчины устроили заговор и дружно отказались двигаться дальше, утверждая, что устали до судорог в мышцах. Она не стала спорить – сама не лучше. Напилась из фляги и легла спать, постаравшись не думать о магах и змеях. Один-то раз должно повезти, нет сил дежурить. Лэйли сомкнула глаза, когда барханы были еще сочно-рыжими в рассветных косых лучах. Она не видела, как цвет линяет и выгорает, как бледнеет и сохнет синева неба, как дрожит полуденное марево, дразня миражом недостижимой воды.

Перед отдохнувшим взором предстал закат. Сочный, красивый и уже не жаркий: то ли она привыкла, то ли ветерок и правда дул с севера, сгоняя духоту и пыль в сторону. Гэхир уже разложил припасы и ждал пробуждения мага и кошими.

– Завтра к вечеру увидим зеленый оазис Фазих-гаш, – пообещал воин. – Ты пальмы хорошо себе представляешь?

– Нет, – отозвалась Лэйли. – Но у меня есть шелковый платок с рисунком. Дома.

– Они шелестят, это красивый звук, живой, – улыбнулся Гэхир. – Если бы у нас было золото, мы купили бы пару верблюдов. В Фазих-гаш обосновались самые наглые торговцы из всех, обитающих под солнцем востока. Но мы бы ругались до самого заката, это весело. Сбросили в цене треть, и вы с Фэризом получили бы на сэкономленные деньги два седла из старой вытертой кожи и ткани, выдаваемой за парчу. А еще два больших бурдюка воды.

– Здорово, – обрадовалась Лэйли. – А почему мы не купили бы трех верблюдов?

– Не знаю, – удивился Гэхир. – Я привык ходить пешком… Да и глупо тратить на меня деньги, которых у нас нет!

– У меня есть двадцать золотых тамалей, – сонно сообщил Фэриз. – Если Гэхир будет хорошо торговаться, на одного верблюда хватит, даже в бессовестном Фазих-гаш, где все продается втридорога.

Видение почти купленного верблюда оказалось сладким и притягательным. В путь все трое собрались быстро и шли вперед охотно, словно истраченные силы вернулись. Правда, по сторонам опять смотрели кое-как…

Сухой шар перекати-поля прочертил след поперек линии движения, словно предупреждая о чем-то. Его не послушали, на него даже не взглянули. Вот купят завтра верблюда – пусть он колючками интересуется!

– Иди сюда, бестолочь, – ласково пригласил голос из глухой тени под боком бархана справа. – По шее дам. Кто тебя учил слепоте и глухоте, а? Талантливый был мастер, прямо слов нет…

Лэйли счастливо взвизгнула при первых звуках голоса и помчалась в тень, забыв про усталость. Она смеялась и кричала на языке, непонятном настороженным спутникам.