Королевская пешка

Она часто просыпалась и, приподнявшись, смотрела на него, спящего, наслаждалась зрелищем этого так хорошо уже знакомого ей тела, его мягкими темными волосами и светло-золотистым пушком на груди, его тонкой талией и сильными мускулистыми бедрами, так туго сжимавшими ее, когда они предавались любви, даже одним-двумя белевшими шрамами, памятью о битвах, в которых он бывал ранен.

Однажды вечером она осторожно пробежала пальцами по глубокой ложбинке, протянувшейся от его шеи до плеча. Здесь кожа была все еще стянута узелком, а самый шрам оставался красноватым.

— Где это случилось?

Он взял ее легкие, как перышко, пальцы и перевел их вниз, к талии.

— На границе. Мы столкнулись там с разбойничьей бандой, они набросились на нас из засады. Боюсь, я в тот день был не на высоте. Один поганец угодил мечом в щель между латным воротником и нагрудным панцирем, так что нашему хирургу пришлось прижечь рану.

Ее внутреннему взору представилась ужасная картина — Мартин распростерт на земле, а из щели в латах торчит острый меч…

— Вы убили того человека? Он усмехнулся мрачно.

— Нет. Благодарение Пресвятой Деве, милорд Ричард все видел и затоптал конем разбойника, сокрушив его боевым топориком.

Она сжала губы. Любовь Мартина к своему сюзерену безмерна и способна подвигнуть его на самые рискованные поступки во имя дела, которому он служил столь преданно. Крессида вздрогнула от страха, но тут же подавила дрожь и, наклонившись, прижала губы к свежему еще шраму.

Она неустанно молилась о том, чтобы ей дано было счастье зачать дитя от Мартина. Раз-другой она ловила на себе его испытующий взгляд, он словно боялся, что это произойдет, и вспоминала его слова о том, что он хотел бы, чтобы ее семья по-прежнему считала их брак не вполне свершившимся.

Было ли это предчувствием неудачного исхода кампании и он хотел, если случится худшее, оставить ее совершенно свободной? Казалось бы, страх должен был пронизывать ее до мозга костей, но Крессиду успокаивало уверенное выражение лица короля, а многочисленность окружавших его офицеров высшего ранга наполняла ее радостью. Если король не сомневается в успехе, чего ей бояться?

Одиннадцатого августа ранним утром Крессиду испугал решительный стук в двери их спальни. С трудом, пробудившись от глубокого сна, Мартин приподнялся в постели, опершись на локоть, и осовело моргая.

— Что там еще, черт побери? — рявкнул он.

— Это Питер Фэйрли, милорд. Срочные известия с запада. Агенты прискакали ночью и…

— Ясно. — Мартин сразу проснулся. — Через десять минут я буду внизу в зале. Зайди в мою комнату и помоги одеться.

Он наклонился и поцеловал спутанные волосы жены.

— Не знаю, смогу ли я позавтракать сегодня с тобою, любовь моя.

— Но вы сообщите мне?

— Да, как только уверюсь в том, что королю обо всем доложили, и все необходимое сделано.

Крессида смотрела, как он, туго стянув пояс ночного халата, направился в смежную комнату, где обычно одевался. Ей было слышно, как он говорил с Питером, но слов разобрать не удалось. Вздохнув, она позвонила в маленький серебряный колокольчик, призывая Алису; было очевидно, что заснуть уже не удастся.

— Ну, что? — спросил Питера граф, уже надев узкие штаны и сорочку.

Питер нагнулся, чтобы помочь хозяину завязать шнурки.

— Это случилось, милорд. Тюдор высадился в Милфорд-Хейвене. Королю уже доложили, и он призывает вас на Совет.

— Ладно, — буркнул лорд Мартин. — Кто там сейчас с ним, Питер?

— Сэр Ричард Рэтклифф, милорд. Лорд Ловелл все еще на юге. Несколько рыцарей с севера — сэр Доминик Оллард, сэр Ги Джарвис…

— Джарвис? Значит, он все-таки прискакал на юг, вон что! — Голос Мартина прозвучал резко. — Слушай, Питер, срочно пошли курьера мастеру Стэндишу. Скажи, что я прошу его допросить сэра Стрэйнджа. И пусть не колеблется: я передаю ему поручение короля. Скажи также, чтобы он заручился поддержкой сэра Джеймса Тирелла и действовал с ним заодно.

— Слушаюсь, милорд.

Одевание было закончено, и Питер вышел, повинуясь нетерпеливому жесту графа. Мартин окунул лицо в чашу с холодной водой, которую налил туда из глиняного кувшина его оруженосец, и досуха вытерся полотенцем. Затем, уже окончательно проснувшись, поспешил вниз, в большой зал.

Король весело его приветствовал.

— Вижу, тебе уже сообщили, Мартин. Значит, Уэльс, а? Я-то думал, они высадятся на юге. Твоя жена, кажется, говорила о возможной высадке в Уэльсе?

— Потому лишь, что в Греттон зачастили разные посланцы и соседи. Она заверила меня, что ее отец совершенно лоялен, ваше величество.

— Сэр Дэниел курьером известил меня о том, что намерен присоединиться ко мне с войском в полтораста человек.

— Дай-то Бог, чтобы ему не помешало продвижение Генриха, — пробормотал Мартин.

— Я вызову на Совет Норфолка вместе с Шарри и Брекенбери. Уже посланы войска в Нортумберленд. Сэр Томас Бушиер и сэр Уолтер Хангерфорд заверили меня, что также готовы скакать на север.

Сэр Ричард Рэтклифф поднял глаза от тонкой пергаментной карты, которую изучали собравшиеся в зале соратники короля, и посмотрел на Мартина.