Королевская пешка

— Нет. Какое-то время тому назад он, мне кажется, подумывал об этом, но после твоей свадьбы ни в чем, что направлено против короля, не участвовал. Хотя одно уже появление этих людей в доме может пахнуть изменой. Если бы только мы могли прямо отказаться принять их…

— Почему отец не скажет им открыто, что считает себя вассалом короля?

Леди Греттон медленно повернулась и посмотрела дочери в лицо.

— Думаю, он считает правильным ни с кем не ссориться в такое опасное время.

Слова матери потрясли Крессиду.

— Но он же не будет сражаться за Тюдора?

— Нет, твой отец никогда не пойдет так далеко. Но ведь он пограничный барон. И ему приходится думать о нашей безопасности… на тот случай, если на королевском троне вдруг окажется кто-то другой.

— Но король не потеряет корону, даже в открытой борьбе. Он опытный воин, и потом, — закончила она с возмущением, — он наш сюзерен, он помазан на трон.

Леди Греттон улыбнулась немного натянуто.

— Я вижу, ты переменила о нем свое мнение, познакомившись с ним. Еще год назад, даже меньше того, ты горой стояла за его врагов.

— Теперь я замужняя женщина, — печально проговорила Крессида, — и мой муж — особо доверенное лицо короля. Что будет с ним, если я окажусь на другой стороне?

Крессида залилась густой краской.

— Поначалу так и было, но потом, я уверена, он понял, когда появилась такая возможность… что и для меня в этом браке есть преимущества.

— Ты любишь Мартина, дитя мое? Вопрос был прямой, и Крессида опять с трудом перевела дух.

— Я… я думаю, да, — сказала она, наконец. — Я должна его любить. Он мой муж.

Леди Греттон ласково положила руку на руку дочери.

— Это хорошо, что у тебя есть чувство долга, но… но я предпочла бы, чтобы он не пренебрегал так явно тобою все эти месяцы. У нас с твоим отцом все происходило не так…

Вскоре двое посланцев выехали со двора, и в гостиной появился сэр Дэниел с багровым мрачным лицом. Крессида поняла, что между ним и его посетителями произошел бурный обмен мнениями и жаркий спор. Он ничего не сказал об этом жене и дочери, а Крессида и ее мать, со своей стороны, предпочли вопросов не задавать.

Сэр Дэниел опустился в мягкое кресло и вытянул ноги.

— Говорят, король снарядил эскадрон под началом сэра Джорджа Невилла, чтобы наблюдать за побережьем и предотвращать возможные попытки вторжения. А Ловелл назначен командующим флотом в Саутгемптоне.

Крессида была потрясена. Положение, должно быть, крайне серьезное, если король отсылает от себя своего ближайшего друга в столь критическое время. Она решила, что Мартин, вероятно, остался с королем и теперь слишком занят, чтобы писать ей.

Коробейник, заходивший к ним вскоре после Троицы, рассказал, что король выехал из столицы на север.

— Пущен был слушок, миледи, — застрекотал он фальшивым голоском и с наигранным оживлением, — будто он поедет в Ноттингем, чтобы поохотиться там с ружьецом да ловчими соколами, но люди-то знают, что его величество король никогда не отличался приверженностью к охоте. Ноттингем ведь расположен в самом центре королевства, ну вот, он, должно быть, и подумал: самое лучшее местечко, чтоб дожидаться новостей о…

Он не договорил, сообразив, что такие речи куда как смахивают на измену. Леди Греттон наградила его самой ледяной улыбкой.

— Вот эти пуговицы я возьму, больше ничего, — холодно поставила она его на место. — Вероятно, ты желаешь продать что-нибудь служанкам. Ступай же на кухню.

Низко кланяясь, он пятился до самой двери, словно перед ним находились особы королевской крови.

На коленях у Крессиды лежала груда ярких пуговиц; ее мысли были заняты услышанными новостями.

Разумеется, Мартин отправится вместе с королем в Ноттингем, готовый к самому страшному. Она не станет праздно болтаться здесь, ожидая известий. Понравится это Мартину или нет, она не потерпит больше разлуки. Ее место рядом с мужем, и она будет с ним, что бы ей ни говорили.

Крессида резко встала, так что пуговицы, ярко блестевшие на ее темно-коричневом платье (она все еще продолжала носить траур по королеве), раскатились по дубовому полу. Она понимала, что скоро ее темные одежды уже не понадобятся: траур при дворе за время ее отсутствия должен был окончиться.

— Решено, — твердым голосом сказала она. — Я отправляю Филиппа в Рокситер за эскортом. Я еду в Ноттингем.

Поняв по тону дочери, что ее решение непреложно, леди Греттон проглотила протест, уже готовый сорваться с губ, и заставила себя заговорить как можно более доброжелательным тоном:

— Коль скоро лорд Мартин до сих пор не прислал за тобой, значит, он слишком занят государственными делами. Разумеется, он будет рад твоему приезду.

Про себя она полагала, что все обстоит как раз наоборот, но убеждать Крессиду, когда она в таком настроении, показалось ей бессмысленным, и она бросила на мужа предупреждающий взгляд, так как он обеспокоено вскинул голову, услышав решение дочери.

Сэр Дэниел нахмурился, обдумывая, как поступить.