Королевская орхидея

Она всей душой чувствовала, что справится. Она сможет сохранить себя – для себя. Эта мысль походила на теплые объятия старого друга или на руки матери, которой Искра не знала.

– Я скажу милорду, что вы остались при храме, – произнес кучер. Все это время он сохранял мрачный вид, должно быть, предчувствуя наказание, но перечить отцу Эжену не осмеливался. Девицу до фермы не довез, значит, Тео задаст ему за это такую взбучку, что мало не покажется. – И скажу, что это вы, отец Эжен, так велели. А то не сносить мне головы, хозяин сегодня очень зол. Чуть огнем не плюется, как тот дракон.

– Разумеется! – кивнул отец Эжен и, спешившись, в очередной раз обвел кучера кругом благословения. – Пусть господин Эссен заезжает в любое время, я всегда его жду. Счастливого пути, и ни о чем не волнуйся, Господь тебя защитит.

– Господь-то защитит, – хмуро сказал кучер, – да только свою спину под плетку не подставит. Влетит мне от хозяина.

Отец Эжен кивнул.

– Все верно, не подставит, – произнес он. – Зато Господь не даст твоему хозяину взять в руку плеть.

Кучер вздохнул, хлестнул лошадку, и повозка покатилась по дороге.

– Видите сараюшку? – Отец Эжен указал на покосившееся строение, которое выглядывало из-за храма. – Неказисто, конечно, но зато уютно. Крыша не течет, сквозняков нет. Там останавливаются паломники, но сейчас никого нет, они приедут ближе к осени. Проходите, обустраивайтесь, здесь вы в полной безопасности. Скоро у меня служба, а потом будем ужинать. Сейчас идет малый пост, так что без разносолов, уж не обессудьте.

Искре захотелось расплакаться от этой заботы и доброты. Не так уж был плох этот жестокий мир, если в нем нашлось место таким светлым людям, как отец Эжен.

– Спасибо вам, – искренне промолвила Ивис. – А что потом? Вы что-то упоминали про ремонт?

Улыбнувшись, отец Эжен посмотрел на маленькое здание без окон неподалеку от храма, увенчанное голубой крышей с золотыми звездами, словно беретом с причудливой вышивкой.

– Там я обычно совершаю обряд Принесения младенцев к Господу, – объяснил отец Эжен. – Напольную плитку там уже положили, но нужно побелить стены. Побелку и кисти я вам дам. Справитесь?

– Справлюсь! – весело ответила Искра. – Могу взяться прямо сейчас. Я не боюсь никакой работы.

Отец Эжен кивнул.

– Не спешите, отдышитесь с дороги. У вас был трудный день, я вижу.

Конечно, по сравнению с Эссенвиллем домик для паломников напоминал хлев. Искра открыла тоскливо заскрипевшую дверь и опасливо заглянула внутрь. Несколько коек, застеленных домоткаными пестрыми покрывалами, стопки тощих серых подушек да пара стульев – вот и вся обстановка. Но Искра с каким-то воодушевлением подумала, что ничего лучше ей и не надо. Здесь не было наглой сволочи Тео Эссена, поэтому место могло считаться идеальным. Пусть окно грязное, в стекле трещина, небрежно заклеенная бумагой, а сквозняк катает по полу пыльный клок какого-то мусора – Искра все вымоет, наведет здесь порядок и никогда больше не вернется в Эссенвилль, даже если Тео приедет за ней.

Он не приедет, конечно. Но она все равно не вернется.

После солнечного дня домик напоминал пещеру – темную пещеру с распахнутой пастью, на самом дне которой ютится что-то живое, холодное, влажное. Искра остановилась на пороге, не зная, откуда к ней вдруг пришло это неприятное чувство, в какой-то момент она почти увидела толстое и гибкое змеиное тело, покрытое золотистыми пластинами чешуи. Земля возле храма свята, на ней не может гнездиться никакое зло. Сила, которая наполняет слова Писания, испепеляет все порождения тьмы – так говорила бабушка, так утверждали учителя, так и было.

Она просто вымоталась за день. Голова болит с дороги, только и всего. Отец Эжен прав, ей просто нужно отдохнуть.

Искра осторожно переступила через растрескавшийся порог, закрыла дверь… и что-то горячее и тяжелое ударило ее по спине между лопаток. Искра не удержалась на ногах и кубарем покатилась по полу, сбив стул и ударившись плечом о ножку кровати. Почти сразу же ее настиг второй удар и чья-то невидимая рука вздернула Искру за шиворот так, что она повисла в воздухе посреди комнаты, беспомощно барахтаясь, словно лягушка в руках натуралиста.

«Надо было мне все-таки поехать на ферму», – подумала Искра, захлебываясь от ужаса. Комната была пуста, она не видела того, кто бил ее, и страх, который накрыл ее с головой, был таким, что Искра даже кричать не могла.

Прежде свежий прохладный воздух комнаты постепенно наполняло зловоние. Откуда-то издалека донесся сухой шелест и потрескивание, словно кто-то неспешно шел к Искре по опавшим листьям. Идущий не торопился. Он знал, что Искра в полной его власти, и рассматривал ее с определенным любопытством. Искра чувствовала этот взгляд, словно прикосновение паутины к лицу.

Кем бы ни был обитатель домика для паломников, он был голоден. Искра всем своим избитым телом ощущала это желание насытиться.

– Помо… гите… – только и смогла прошептать она, и ее ударило снова и снова. Уже соскальзывая в блаженную тьму обморока, Искра услышала истошный женский вопль: