Королева в услужении

И Альеноре вспомнился вещун, предсказавший, что ее сын станет королем и прославится на весь мир. Пророчество, а также слова Генри относительно будущего титула ребенка, казалось, сбывались. Когда младенец еще лежал в колыбели, умер английский король Стефан, и в декабрьскую снежную бурю небольшая семья Плантагенетов пересекла Ла-Манш, чтобы вступить в свои наследственные права.

Стефан действительно, как часто жаловался Генри, полностью все разорил; при нем, помимо прочего, пришел в упадок великолепный старинный Вестминстерский дворец, а потому Генри с семьей поселился в несколько меньшем по размерам дворце Бермондси, который имел то преимущество, что располагался близ замка Тауэр на самом берегу реки Темзы — главной водной артерии города. Из окон дворца можно было видеть суда со всех концов света и даже из Палестины.

Однако Альенора не имела времени смотреть из окна и наблюдать деловитую суету других людей. Сперва церемония коронации, затем множество визитов английских баронов и епископов, приезжавших засвидетельствовать свое почтение новому королю. Потом оказалось, что нормандская разновидность французского языка — на котором говорили при английском дворе — за восемьдесят восемь лет изоляции на острове претерпела существенные изменения и сильно отличалась от того французского, к которому Альенора привыкла в Париже. И если она хотела быть настоящим помощником Генри — а этого она всей душой желала — ей нужно было освоить новый придворный диалект и, возможно, выучить вдобавок английский язык; отступив под напором новых нормандских обычаев и нормандского говора на второй план, английский язык — стойкий, живой, неистребимый — последнее время вновь начал пробивать себе дорогу наверх.

Альенора регулярно посещала и детскую, полная решимости участвовать в воспитании ребенка и не допустить, чтобы ее отстранили от столь важного дела, как это случилось с ее дочерьми, которых с момента их рождения растили в соответствии с правилами, специально установленными для «детей Франции».

Кроме того, следовало позаботиться и о королевском дворе. Слухи о строгих традициях аквитанского двора, о покровительстве литературе и искусству достигли даже этого отдаленного острова, и всякий ожидал от нее руководства и примера в подобных вопросах… О, как она была занята, с какой радостью хлопотала и трудилась с раннего утра и до позднего вечера. Второй мальчик, настоящий английский принц, рожденный на английской земле и названный в честь отца Генри, появился на свет в первый же год пребывания Альеноры в Англии. На следующий год родилась дочь Матильда, получившая имя по матери короля. Было и горе: смерть маленького Вильгельма, которому не суждено стать Вильгельмом III и знаменитым правителем… Но, возможно, младший Генри в роли Генриха III оправдает пророчество.

Помимо всех этих забот, у нее было немало обязанностей, возложенных на нее самим Генри, который, как видно, не имел глупой привычки относить что-то к женской или не женской сфере деятельности. Когда-то Альенору, в бытность королевой Франции, обвинили во вмешательстве и полностью изолировали от государственных дел, теперь же в Англии ей не только позволяли, но прямо-таки побуждали действовать в отсутствие Генри в качестве его заместителя. А уезжал он из Лондона очень часто.

Они прожили в Англии несколько месяцев, когда как-то вечером, заканчивая долгий рабочий день, Альенора просматривала последние три документа, переданные ей писарем. Она подписала два из них, а третий положила на уже весьма внушительную стопку бумаг.

— Этот документ должен подождать короля, — сказала она. — Не в моей власти решать подобный вопрос.

Альенора поднялась и с удовольствием потянулась, давая отдохнуть спине и рукам.

Косясь на пачку неподписанных бумаг, писарь довольно робко заметил:

— По последним сообщениям, его милость находилась в Йорке, но никто не знает, в каком направлении он двинется дальше.