Королева тьмы

«Ты, Кэль, вернешься домой, потому что твое королевство нуждается в правителе. А я останусь здесь. Мы приближаемся к столице. Нынче ночью я уничтожу перекресток. Когда мы вступим в Хиндерлиндский лес, я разрушу сторожевые башни и гарнизон, что охраняет огород. Тогда некому будет помочь Ирине. Из лесу мы выйдем прямо к столичному крепостному валу, и тогда-то состоится поединок между мной и Ириной».

«Это будет не поединок. Это будет битва. Двое против одной. Ты и я – против Ирины».

При мысли об Ирине драконье сердце заколотилось с удвоенной силой.

«Можешь не волноваться. Я помню про твое человечье сердце. Я найду его и верну тебе. Домой ты полетишь уже с двумя сердцами».

«Я совсем не то имел в виду. Я хотел сказать, что не оставлю тебя один на один с Ириной. Конечно, я сейчас не могу превратиться в дракона, но в моей груди пылает драконий огонь, и я быстр, как настоящий дракон. Я сильнее и проворнее любого из людей. Не завидую Ирине. Ей придется несладко. Нас обоих разом она не повергнет».

«Драконий огонь? – Лорелея нахмурилась, потемнела лицом. – Ты грозишься использовать его против Ирины – но почему ты не применил драконий огонь против меня – ну, тогда, сразу?»

«Очень надеюсь дожить до той поры, когда ты перестанешь меня этим попрекать. – Кэль улыбнулся. – А имел я в виду вот что. Я больше не могу изрыгать огонь, как делают драконы, зато огнем я воспламеняю себе кровь. Подобный жар у человеков вызывает ожоги».

«Когда ты открыл в себе эту способность?»

«Когда на тебя обрушился каменный истукан. Всё во мне забурлило, закипело. Я так хотел превратиться в дракона, чтобы выхватить из воды проклятую статую и спасти тебя. Я был настолько…»

Напуган? Разъярен? Кэль не ведал подходящего слова.

«Ну так вот. Я раскалился до такой степени, что, когда вошел в реку, вода закипела вокруг меня».

«Когда ты взял меня за руки, я не обожглась», – возразила Лорелея.

«Потому что я успел подавить пламя. Я не хотел обжечь тебя, Лорелея. Я бы скорее умер, чем причинил тебе боль».

«Похоже, ты готов умереть за всякого, кто тебе дорог».

Нежась в лучах ее взгляда, Кэль гнал мысли о том, как целительны эти лучи для ран, которые наносил ему покойный отец своим непониманием, своим вечным недовольством.

В глазах Лорелеи отражался звездный свет. Плечо касалось плеча Кэля.

«Ты такой самоотверженный. Не верится, что ты был никудышным принцем».

«Что? А, ты об этом!»

В мыслях Лорелеи Кэль увидел себя – дракона, охотящегося на хрупкую девушку с целью спасти свое королевство.

«Ты считаешь, что являешься неравноценной заменой своему старшему брату. Что из него получился бы куда лучший правитель. Что отец сокрушается, глядя на тебя с Небес».

Сострадание смягчило смысл ее слов – и всё-таки в них слышался металл.

«По-моему, ты глубоко заблуждаешься, Кэль. Ты – прирожденный правитель и вождь. Вспомни, в твоих шалостях участвовала чуть ли не половина Академии. Это потому, что ты умеешь вести за собой. Твои друзья, не задумываясь, решили сопровождать тебя в опасном путешествии. Они поступили так, ибо знали то, что отныне знаю и я. Твои силы безмерны, твоя суть такова, что ты готов жертвовать собой ради других. Именно такой государь сейчас нужен Элдре».

Отчаянное желание быть с Лорелеей заполнило грудную клетку, обожгло.

«Я ведь не рассказывал тебе о своих отношениях с отцом. И о том, что друзья последовали за мной в Рэйвенспир, хоть я и не просил их об этом».

Лорелея прикусила губу.

«Извини. Я ненароком прочла твои мысли».

«Тогда уж и ты извини. Потому что я твои мысли тоже читал – те, которые для этого не предназначены. Например, я знаю: ты считаешь себя слишком серьезной. Ты бы и рада измениться, но не позволяешь себе этого. Тебе кажется, что серьезность пристала королеве. Еще я знаю, что тебя гложет тоска по материнской ласке, которой ты лишилась так рано. И тебе ненавистны воспоминания о счастливых днях, которые настали после того, как твой отец женился вторично – на твоей тетке, Ирине».

«Не странно ли, что мы, не будучи друзьями, так много знаем друг о друге?»

«Разве мы не друзья?»

«Мы едва знакомы».

Кэль вскинул бровь.

«Я имела в виду, мы слишком мало времени знакомы, чтобы иметь представление о подобных вещах. О самом главном. Ведь случается, что люди дружат с малолетства, они неразлучны, но и тогда не знают друг о друге самого важного. Мы, наоборот, знаем важное, но понятия не имеем о мелочах – привычках, вкусах, предпочтениях».

Кэль чуть потерся плечом о плечо Лорелеи, улыбнулся.

«Ну так давай поспрашиваем друг друга».

«О чем?»

«Ты же сама сказала: о привычках, о вкусах. Как нормальные люди, а не как телепаты».

Лорелея рассмеялась.

«Давай. Я начну. Тебя зовут просто Кэльванишмир Аршньевнек – или у тебя еще с полдюжины имен, как у всякого королевского сына?»

Кэль мысленно зарычал.

«Мое третье имя – Эйлертольванишк».

В мыслях возник образ наставника, магистра Эйлера, что рядом со своим королем наблюдал за первыми шагами маленького принца и горделиво улыбался.

«То есть ты наречен в честь директора Академии, который тебя же из этой Академии впоследствии и выгнал?»