Королева тьмы

– А ты, Вальдина, жируешь за счет других. За твое благополучие рэйвенспирцы платят жизнями. Посмотри, многого ли ты добилась. Твоя земля в запустении, даже трава здесь не растет – впрочем, как и во владениях дворян, нелояльных к трону. Твои слуги истощены, твои оголодавшие крестьяне наверняка замышляют ворваться в твой дом и забрать всё, что годится в пищу или на продажу. Мне не составит труда найти людей, проклинающих твое имя и желающих тебе самой лютой смерти, а то и чего похуже.

– Разве есть что-нибудь хуже смерти?

Вальдина попыталась усмехнуться, но Лорелея воздела руку с сияющими пальцами, и герцогиня отползла на середину широченной постели.

– Конечно, есть. Это я. Я хуже смерти для тебя, предательница. Я потеряла мать, отца и брата; я потеряла мое королевство. У меня осталась только моя собственная жизнь. Как ты думаешь, жаль мне ее терять или не жаль?

Лорелея выдержала паузу. Собственная постановка вопроса ее потрясла – очень уж очевиден был ответ.

– Ты правильно догадалась, предательница Вальдина. Мне не жаль жизни. Я готова умереть, лишь бы избавить Рэйвенспир от Ирины и ее приспешников – таких как ты.

– Я не предательница! И не приспешница! Я только притворялась…

– Вот как? А когда ты сдала в лапы Ирине своих крестьян лишь за то, что они умоляли тебя о помощи – ты тоже притворялась? А когда пригрела в доме королевских шпионов, наприглашала гостей и, подливая им вина, заставила высказать свои взгляды? Ты помнишь, чем это закончилось? Арестом девяти дворян, вот чем! А когда ты…

– Откуда тебе это известно? – воскликнула герцогиня. Она еще храбрилась, но храбрость стала тонкой, как матрац на койке горничной.

– Просто я умею слушать и скрываться, когда надо. Знаешь, что еще я видела и слышала?

Лорелее вспомнилась мать, заколовшая четверых детей, но она не стала говорить об этом герцогине.

– Твои преступления против Рэйвенспира бессчетны. Не пройдет и нескольких недель, как я верну себе трон. Я стану твоей государыней. Как по-твоему, я пощажу тебя, получив власть? Может, и пощажу, если ты немедленно расскажешь мне про Ирину.

Герцогиня сглотнула. Ее давно уже прошиб пот, лоб блестел при свете, что излучали пальцы Лорелеи.

– Ирина влюблена в Виктора. В дворцового эконома.

– Что еще?

Вальдина сделала глубокий вдох.

– Ирина никогда не заходит в сад, где похоронены твои родители.

Сердце Лорелеи екнуло, голос зазвучал угрожающе:

– Всё это чепуха. Даю тебе последний шанс. Продолжишь запираться – применю чары.

Поскольку герцогиня колебалась, Лорелея произнесла:

– Что ж, ты сама выбрала свою судьбу.

И коснулась обнаженной рукой резных столбиков, которые поддерживали балдахин.

– Подожди! – взвизгнула герцогиня. – Подожди! Есть кое-что еще. Ирина больна. Ее сердце ослабело. Когда она колдует, особенно если колдует по-крупному, ей потом обязательно нужно отлежаться. Порой целые недели уходят на такой отдых. Клянусь, больше я ничего не знаю.

Лорелея ждала. Магическая сила щекотала пальцы, глаза были устремлены на герцогиню, мысль работала лихорадочно.

Наконец-то у нее появилась действительно важная информация! Долгие годы Ирина пыталась подчинить своей воле весь Рэйвенспир, вместе с его народом. Усилия истощили как землю Рэйвенспира, так и королеву. В груди Лорелеи ширилось ощущение триумфа. Ее улыбка заставила герцогиню затрястись от страха.

«Если Ирина так слабеет после каждого сеанса магии, если ее сердце и вправду сдало, значит, у меня есть все шансы победить, – рассуждала Лорелея. – Нужно спровоцировать Ирину на особо крупный сеанс. Это окончательно истощит ее силы. Тогда королева, конечно, призовет на помощь армию и шпионов. Поэтому мне следует двигаться к столице, разрушая на своем пути всё, что Ирина может использовать против меня. Я закрою приспешникам Ирины доступ к их госпоже; я буду крушить мосты и дороги, уничтожать королевские форпосты. И тогда никто не явится королеве на помощь, и ей придется во всех случаях использовать магию. К тому времени, как я доберусь до столицы, Ирина будет больна и слаба».

Не сказав больше ни слова герцогине, Лорелея вышла из опочивальни и поспешила прочь из дома, к Габрилю. Им предстоял двухдневный путь до первой цели, которую наметила себе Лорелея.

Глава 21

Много дней бежал Кэль через леса, переправлялся через реки, карабкался по западным склонам Фалькрейнских гор. Его, заключенного в человечьем теле, вел запах добычи. Кэль спал лишь тогда, когда отказывались повиноваться ноги; ел лишь тогда, когда мутился взор, а в ушах начинался шум. Подлесок царапал тело, ветки хлестали по лицу. Кэль в клочья изодрал рубаху, покатившись ночью с холма. Но главное – ошейник, вросший в плоть, мучил Кэля беспрестанно. Кэль помнил запах девушки. Она пахла хвоей, снегом и костром – и была неуловима, как воздух. Девушка ускользала все эти дни, но вот наконец-то Кэль увидел ее. Она сидела спиной к нему, прислонившись к сосне. Драконье сердце забилось, драконье пламя объяло грудь.