Королева теней

Он стал рассказывать. Об «адском огне», гончих Вэрда и Лоркане. О прошедших трех днях, когда во сне из ее спины вытаскивали осколки. О Лисандре, которая поселилась в замке и всякий раз, когда придворные Дорина вели себя «не так», до смерти пугала их, оборачиваясь призрачным леопардом.

– Если ты не можешь говорить… об этом, и не надо, – сказал Рован, окончив свой рассказ.

– Мне необходимо повидаться с ним. Наедине.

Аэлина передала Ровану последние слова короля, повторив все, что тот утверждал. Ее ужаснуло, что Дорин не пожелал слушать отца.

Рован внимал ей и хмурился.

– Неужели я проспала целых три дня?

– Представь себе. Я был вынужден поручить Эдиону надзор за замком. Иначе он бы стал грызть мебель, дожидаясь твоего пробуждения.

На нее смотрели глаза цвета сосновой хвои. Рован открыл рот.

– Погоди, Рован. – Аэлина оглянулась на дверь. – Помоги мне срочно добраться до отхожего места. Иначе все польется в кровать.

Рован расхохотался.

Аэлина наградила его сердитым взглядом и поморщилась. Спина все еще болела. Только сейчас она увидела, что на ней нет ничего, кроме ночной сорочки, довольно просторной и вдобавок короткой. Но что ей стесняться Рована?

Продолжая смеяться, Рован помог Аэлине встать. Ноги отказывались ее держать. «Как новорожденный олененок», – подумала она о себе. Сделав три шага, Аэлина покачнулась. Рован поймал ее, подхватил на руки и понес в отхожее место. Самое постыдное, что и облегчаться ей тоже пришлось с его помощью. Аэлина мысленно припоминала все самые отвратительные ругательства. Рован читал их и посмеивался.

Обратный путь был не лучше. Аэлина настояла, что пойдет сама. История повторилась: три шага, и она на руках Рована. Он совсем не хромал. От его жуткой раны на ноге остались лишь воспоминания.

Аэлина обняла его, уткнувшись ему в шею. Она вдыхала его запах. Рован отнес ее на кровать и хотел разжать руки, но она не разжимала своих. Это была молчаливая просьба.

Тогда Рован сел на кровать и усадил Аэлину на колени. Вытянул ноги, упершись спиной в груду подушек. Оба молчали, будто не зная, о чем говорить.

– Значит, это были твои покои. А из спальни есть тайный проход в подземелье.

Давным-давно здесь жила не она. Селена Сардотин.

– Смотрю, тебя это не впечатляет, – усмехнулась Аэлина.

– После всех твоих историй… тайный ход в подземелье кажется мелочью.

– А большинству людей этот замок кажется весьма таинственным.

Рован усмехнулся. Теплое дыхание согрело ей волосы. Аэлина терлась носом о его шею.

– Я подумал, что ты умрешь… там, на стеклянном мосту, – признался Рован.

Аэлина крепче обняла его, не обращая внимания на взбунтовавшуюся спину.

– Да, я была на волосок от смерти.

– Больше так не делай.

Теперь был ее черед смеяться.

– В следующий раз я попрошу Дорина не тыкать мне в бок ледяным кинжалом.

Рован отодвинулся. Он смотрел на Аэлину так, словно ей и сейчас грозил удар ледяным кинжалом.

– Я чувствовал, кто тебя ранил. Я это сразу же уловил. Думал, с ума сойду.

Аэлина погладила его по щеке:

– Я тоже почувствовала что-то неладное с тобой. Была даже мысль: тебя убили. А я не могла ничем помочь.

– Когда нам снова понадобится спасать мир, мы сделаем это вместе.

– Договорились, – сказала она, улыбаясь одними губами.

Рован откинул ей волосы. Его пальцы пропутешествовали по ее лбу, щекам, подбородку.

– Аэлина Галатиния, ты даришь мне желание жить. Не просто существовать. Жить.

Пальцы Рована замерли на ее щеке. Наверное, обо всем этом он безостановочно думал, пока она спала.

– Я веками странствовал по свету. Империи, королевства, леса и пустыни. Я нигде не задерживался. Что-то влекло меня дальше. Но я всегда смотрел на линию горизонта, пытаясь угадать, что́ за нею. Что меня ждет за горами? Какие земли лежат на другом конце океана? Но теперь я понял. Все эти долгие века я искал… тебя.

Рован смахнул слезинку, выкатившуюся из глаза Аэлины. Она завороженно смотрела на фэйского принца. На ее верного друга, который вместе с ней прошел через тьму и отчаяние, через огонь и лед.

Она не знала, кто из них был первым, но уже через несколько мгновений их губы соприкоснулись. Аэлина притянула Рована к себе. Рован обнял ее, не забывая о раненой спине. Их рты соединились. Их языки устроили потрясающий танец в общем пространстве ртов. Каждое движение их губ было обещанием, которое обязательно исполнится, когда они окрепнут.

Их поцелуй был долгим, очень долгим, словно им принадлежало все время в мире.

И словно они были единственными жителями этого мира.

Эдион вспомнил, что до сих пор не рассказал Ровану о письме, которое ему прислали из легиона Беспощадных. Генерал решил немедленно исправить оплошность…

Войдя в покои Аэлины, Эдион увидел, что его сестра наконец-то проснулась и сидит на постели. Точнее, на коленях Рована. Более того, они с Рованом обнимались и даже целовались. Нет, Эдион не имел ничего против их поцелуев. Судя по тому, с каким восхищением Рован смотрел на их королеву…

Зато Рован был против зрителей. Он едва взглянул в сторону Эдиона, и сейчас же сильный порыв ветра захлопнул дверь спальни перед самым носом генерала.

Эдион понял намек.