Королева теней

Аэлина Галатиния смотрела на того, кто погубил ее семью, ее королевство и намеревался погубить весь континент.

– Не слушай его лживых речей, – глухим, усталым голосом предостерег ее Дорин.

Аэлина смотрела на королевский палец, где еще недавно чернело каменное кольцо. Оно исчезло. Осталась лишь бледная полоска кожи.

– Кто ты на самом деле? – тихо спросила она.

Лицо короля все больше приобретало… человеческое выражение. Каменные черты смягчались.

Король повернулся к Дорину, протянул свои широкие ладони:

– Аэлина, все, что я делал, я делал… ради твоей безопасности. Я старался уберечь тебя… от него.

Аэлина застыла. Она не понимала, о ком идет речь.

– Я нашел странный ключ. – Слова, будто камни, выкатывались из уст короля. – И привез его в Морат. А он… Перангтон… Мы с герцогом тогда были слишком молоды и самонадеянны. Он повел меня в подземелье под Моратской крепостью и показал место заточения Эравана. Это было строжайше запрещено, но Перангтон нарушил запрет. Нам стало любопытно: а вдруг найденный ключ подойдет? Ключ подошел…

По обветренному лицу короля текли слезы. Настоящие слезы.

– Я открыл дверь. Эраван вырвался наружу и завладел телом Перангтона и…

Король смотрел на руку, лишившуюся кольца. Рука дрожала.

– Вселившись сам, Эраван вселил одного из своих демонов в меня.

У Аэлины замерло сердце.

– Эраван на свободе, – прошептала она.

И не только на свободе. Эраван нашел себе достойного «соратника». Подумать только! В Эндовьере Темный король издевался над нею, как над рабыней. Потом они оказались в одном замке. Спасибо судьбе или покровительству Элианы, Эраван так и не узнал, кто она на самом деле. И она тоже ничего не заподозрила. Боги милосердные! Тогда, в Эндовьере, Эраван заставил ее кланяться принцу, и они оба не поняли, кто перед ним.

Король кивал, словно читая ее мысли. Его камзол был мокрым от слез.

– Глаз Элианы… Амулет мог бы загнать Эравана обратно и запечатать дверь.

Аэлина помнила, как изменилось лицо короля, когда она достала амулет. Король усмотрел в нем орудие спасения… Спасения своей шкуры.

– Как Эравану удавалось столько лет незаметно прятаться в теле Перангтона?

– Он способен прятаться в человеке, как улитка в своей раковине. Но такая маскировка имеет и оборотную сторону. У Эравана притупляется способность чуять других. Потому он тебя и не заметил… Теперь вернулись все участники незавершенной игры. Линия Галатиниев и линия Хавильяров, которых он так яростно ненавидел. Эраван метил и в твою семью, и в мою.

– А ты по его указке залил кровью мое королевство, – сказала Аэлина.

Когда убили ее родителей, в их спальне странно пахло. Это был запах валгских демонов.

– По указке Эравана ты погубил миллионы ни в чем не повинных людей.

– Я пытался ему помешать. – Король уперся в стеклянную поверхность моста, словно боялся, что тот рухнет под тяжестью стыда, которым были пронизаны его слова. – Им было достаточно взять след, и тебя бы разыскали по твоей магической силе. Ты бы не заметила, как стала бы рабыней Эравана. А когда родился Дорин…

Король боялся взглянуть на сына.

– Ты был таким сильным. Таким прекрасным. Я не мог позволить им захватить тебя и сопротивлялся… до последнего.

– Сопротивлялся? – хрипло спросил Дорин. – Как?

Аэлина смотрела на дым развалин часовой башни. Ветер нес его в сторону реки.

– Твой отец приказал построить три башни из камня Вэрда. Этот зловещий треугольник подавил всю магию на континенте.

И теперь, когда они освободили магию… валгские демоны по всей Эрилее легко учуют каждого, кто обладает магическими способностями.

Король шумно вздохнул.

– Но Эраван не знал, каким образом я это сделал. Он думал, будто наши боги наказали нас, лишив магии. Он не знал, зачем были построены башни. Я скрывал правду от Эравана… от валгов. На это уходили все мои силы. Я не мог сражаться с демоном. Не мог удержать его, когда он творил свои злодеяния. Для меня главным было уберечь знания.

– Он лжет, – возразил Дорин, в голосе которого не было ни капли сострадания к отцу. – Я и сейчас не решаюсь целиком уповать на свою магию. Тогда она меня не защитила. Не слушай его. Он сейчас начнет изворачиваться.

«Злодеи наговорят нам что угодно, и их ложь еще долго будет преследовать наши мысли», – когда-то предостерегала ее Нехемия.

– Я не знал, – умоляющим тоном оправдывался король. – Заклинание было построено на моей крови. Это должно было сделать мой род невосприимчивым к силе демонов… Я ошибся. Я виноват… Прости меня, мой мальчик… Дорин.

– Не пытайся пронять Дорина своей запоздалой жалостью, – бросила ему Аэлина. – Сомневаюсь, что тебе вообще известно такое чувство, как жалость. Ты вломился в наш дом и расправился с моей семьей.

– Я приехал в Террасен ради тебя. Я хотел, чтобы ты выжгла демона из меня, – всхлипывал король. – Аэлина, которую называли Диким Огнем. Я пытался поговорить с тобой. Но твоя мать намеренно вызвала у тебя обморок, не дав тебе убить меня и демона… После этого демон направил все силы на то, чтобы уничтожить весь ваш род. Он испугался, что магический огонь его испепелит.