– И не скучно вам ничего не делать? – с осуждением спросила носастая супруга Эроса. У нее был едва заметный нервный тик, и из-за этого казалось, что у нее что-то болит. На макушке у нее была необычная конструкция из волос – шар, который по диаметру был не намного меньше ее головы. Данную прическу ей навязала парикмахерша-китаянка, заявив, что это очень модно в Европе. Муж же был уверен, что она намеренно посмеялась над его супругой, потому что та была скандалисткой и всегда скупилась, платя за услуги меньше, чем обговаривалось изначально.
– А вы, простите, чем занимаетесь? – уточнил вежливо Чарли.
– Я рощу пятерых детей! – с гордостью произнесла женщина, встряхнув круглым сооружением, которое, казалось, вот-вот отвалится и покатится по столу.
– Это почетная миссия! Если бы я мог рожать…
Пьер от души расхохотался, ему понравилась шутка мистера Стюарта. Успокоившись, он поднял бокал объявив:
– Мне нравится этот ленивый англичашка! Рад знакомству!
Вместе с хозяином дома французское вино пригубили и гости. «Похоже, тост их не впечатлил!» – подумал шутник с богатой фантазией, подавляя зевок.
– Чарли, ты должен будешь мне рассказать историю в подробностях! – тихо произнес француз.
– Какую историю, дружище?
– О том, как вертихвостка-танцовщица не первой свежести соблазнила английского лорда!
Тут не выдержал мистер Стюарт и громко захохотал, запрокинув голову и не соблюдая приличия.
Вошла Мими и объявила, что гости спасены:
– В этом доме столько вкусностей припрятано, друзья мои милые, а мы тут мертвыми животными давимся!
Она поставила огромное блюдо с разнообразными сырами, привезенными с родины, и свежие фрукты, затем начала демонстрировать, как комбинировать правильно продукты. Подбородок Мими начал вздрагивать, она почувствовала вкус далекого детства, чтобы отвлечь внимание от расчувствовавшейся дамы, Чарли снова взял слово.
– Пьер, вы видимо полюбили Гонконг? Раз вновь приехали из Франции в эту клоаку!
Уши хозяина дома вмиг стали багровыми, глаза забегали, а на губах блуждала странная улыбка. По этим признакам журналист предположил, что ему здесь нравится и наверняка в данный момент он вспомнил ряд пикантных историй, о которых не терпится поведать, но для приличного общества они не годятся.
– Не пора ли подымить мужчинам? – воскликнул находчивый англичанин.
– Но согласно этикету… – проблеяла было хозяйка дома, но ее тут же прервал супруг, стукнув кулаком по столу.
– К черту этикет! Мы отдыхаем! Середина двадцатого века за окном! А мы все притворяемся, что живем сто лет назад!
Курить вышли трое мужчин. Пьера и Чарли поддержал Эрос, остальные предпочли остаться за столом. Кабинет для курения был очень тесным, но весьма помпезным – отделан золотистыми обоями с дорогой некожаной мебелью. Когда мужчины уселись в кресла, их колени почти соприкасались. Курящим оказался только сам хозяин дома, он вопросительно уставился на своего английского друга, спровоцировавшего отлучку от ужина.
– Я хотел, дружище, послушать что-нибудь любопытное о твоих гонконгских приключениях. В последнее время жена держит меня за… одно место, – с наслаждением фонтанировал несуществующими фактами Чарли. – Поймала с одной китаяночкой. Вы же знаете, если попадается темпераментная бестия, уходишь в эти запретные отношения с головой…
Грека затрясло так, будто из него изгоняли демона, и весьма успешно. Его кислая завистливая мина превратилась в маску отвращения, по непонятной причине он резко вскочил и выбежал прочь.
– Он ненавидит китайцев! – прокомментировал Пьер, утопая в дымном облаке от своей сигареты. – А представляя соитие с ними, он теряет самообладание.
– Странная аллергия, – пожал плечами Чарли. – Не знаю, как мужчины, но вот некоторые женщины даже слишком притягательны.
Француз наклонился вперед так, что его рыхлая заплывшая морда оказалась возле уха гостя, и голос, ставший вдруг хриплым, произнес:
– Я понимаю твою страсть… Они такие хрупкие, как дети! – произнес он, сглотнув обильную слюну. – Раз в неделю мне приводят девушку из бедного района… Я снял помещение якобы под дополнительный офис на окраине Гонконга… Поставщик постоянный – проблем не возникает. Он сам и прибирается после…