Королева ночи

Она шла, куда указывала птица, всё дальше, всё глубже в чащу. Солнце красным шаром просвечивало сквозь листву, пересчитывало чёрные на фоне светлого закатного неба стволы и заглядывало ей в лицо. На мгновение ей показалось, что солнце не хочет, чтобы она углублялась в лес, солнце согревало щеки Йоринды совсем как бабушкина рука. Ладонь и подушечки пальцев жестковатые, сухие, а тыльная сторона пухлая, мягкая, как у всех старых людей с истончившейся и от этого очень нежной кожей в веснушках цвета закатного неба.

Она бежала всё дальше, а ноги не хотели нести, а птица подгоняла её, всё оживленнее хлопала крыльями, щипала за ухо, крепко до скрипа прислонялась гладкой блестящей головкой к подбородку, к щеке и шее Йоринды.

– Сейчас! Сейчас, скоро придём, – бормотала она.

Йоринда боялась странной птицы и ей хотелось поскорее избавиться от неё. Она хотела снять птицу с плеча и нести в руках, но та забила крыльями и завертела головой, Йоринда испугалась, что та выклюет ей глаз и убрала руки. Птица успокоилась и сложив крылья, замерла у неё на плече.

Йоринда сбила ноги в кровь. Хорошо, что теперь она бежала вдоль ручейка в мягких мхах, утопая в них по щиколотку. Нежный закатный свет мигал между стволов. Меловые обрывы подымались вдоль ручья всё выше, над её головой стояли серые облака с яркими чистыми розовыми подкладками, это бабушка всегда говорила: у каждой тучки есть розовая подкладка.

Журчал ручей.

– Ты хочешь пить? Как я сразу не догадалась!

Йоринда зачерпнула воды в ладонь и поднесла ей, но та возмущённо забила крыльями. Девушка не хотела поить птицу изо рта, ей было противно даже подумать об этом. Но птица обняла её за шею своими жёсткими крыльями, Йоринда замерла от ужаса и отвращения, окаменела, а птица раскрыла своим костяным прохладным клювом рот Йоринды, та боялась пошевелиться, чтобы птица не расклевала ей губы до крови, узкий плотный сильный язык нашёл влагу во рту девушки, та замерла от ужаса и ждала, когда это кончится. Птица приникла к шее и оторвать её не было никакой возможности. Йоринда представляла, какое маленькое сильное тельце под перьями, и не могла прикоснуться к ней. Йоринду передёрнуло, птица насмешливо покосилась на неё, ощерила хищный клюв, мелькнул пестик влажного языка, улыбнулась? и впилась когтями в плечо Йоринды до крови. Она прибавила шагу, птица подгоняла её, хлопая крыльями, направляла клювом и всё сильнее впивалась в плечо, потекла кровь.

Проклятая птица, ты обманула меня, может, ты ведьма? – подумала девушка. Птица захрипела, прочистила горло и сказала на чистом немецком баварского разлива:

– Наконец-то ты догадалась, тупая корова!

Девушка хотела отодрать от себя птицу, но та злорадно захохотала и клюнула её в щёку. Йоринда, обезумев от ужаса, побежала, не разбирая дороги, ветви кустарников хлестали её по ногам, острые камни подставляли свои мокрые скользкие макушки и острые рёбра. Порезанные ноги скользили и она бежала вдоль ручья как тёлка, замученная оводами. Ничего не видя, не разбирая дороги, ей было так страшно, особенно при воспоминании о ласке языка птицы, когда та раздвинула клювом её губы. Мерзкий твёрдый прохладный язык птицы между её губами!

Меловые стены вдоль ложа ручья поднялись высоко, так, что узкой полосой сверху лежало прозрачное с точками колючих звёзд небо. Меловые стены оборвались и Йоринда оказалась на берегу озера. Ручей покончил с собой, прыгнув в озёрную гладь, поглотившую его без следа, только взбитая как сливки пена кружевом повторяла берег.

Птица заворчала и прикусила Йоринде мочку уха. Она остановилась, в боку кололо, не хватало дыхания. На другой стороне озера серым каменным водопадом высился замок.

– Ступай живее, корова, нет, лучше переплыви озеро! Да, плыви, ленивая корова, или тебе больше нравится лосиха? – захихикала ведьма и ещё сильнее впилась в плечо острыми когтями. – Раздевайся, – прикрикнула она.

Йоринда сняла тонкую льняную рубашку с кружевами по вороту и сарафан с тесным лифом, вышитый по подолу цветами и листьями, свернула в узелок и привязала его платком на голову, сверху уселась птица. Йоринда вошла в воду, колени подгибались, она боялась, что не доплывёт до другого берега, так холодно и страшно ей было, она решила сложить руки и уйти на дно, но птица сказала:

– Не сметь! Я должна попасть в замок! С тобой! Ты мне ещё пригодишься.