Королева ничего

– У нее не было причин ненавидеть Локка, – лгу я. – Не думаю, что она хотела бы причинить ему зло.

– Так ли это? – с сомнением спрашивает Кардан.

– Возможно, конечно, что это лишь слухи, однако при дворе широко известна история о тебе, твоей сестре и Локке, – вступает в разговор леди Аша. – Она любила его, но он выбрал тебя. Иногда одной сестре просто невозможно вынести, видя, как счастлива другая.

Кардан бросает взгляд на свою мать. Я размышляю над тем, что так сильно могло привлекать ее в Никасии, если не считать, разумеется, того, что они обе – мерзкие твари. И чего, интересно, Никасия ожидает от нее. Да, Орлаг может быть свирепой и ужасной королевой Подводного мира, и мне не хочется больше ни секунды провести в ее присутствии, но она любит свою дочь, этого у нее не отнимешь. Следовательно, Никасия должна и от матери Кардана ожидать большего, чем те жиденькие чувства, которые она в состоянии испытывать даже к собственному сыну?

– Джуд никогда не любила Локка. – Мое лицо краснеет, однако моя стыдливость – это отличная ширма, за которую можно спрятаться. – Она любила кого-то другого. Вот ему она точно желала бы смерти.

С удовольствием замечаю, как вздрагивает Кардан от этих слов.

– Довольно, – говорит он, не давая мне продолжить. – Я услышал все, что мне хотелось знать по этому делу…

– Нет! – прерывает его Никасия, заставляя слегка подскочить всех, кто собрался в тронном зале. Прерывать Верховного короля считается чудовищным нарушением этикета. Даже для принцессы. И особенно – для посла. Едва успев выкрикнуть, Никасия уже, видимо, сознает это, но все же договаривает: – Тарин может иметь на себе какой-нибудь оберег, что-то такое, что делает ее невосприимчивой к чарам.

Кардан бросает на Никасию испепеляющий взгляд. Она не только грубо нарушила этикет, но еще и позволила себе усомниться в магических силах короля. Но проходит секунда, и гнев Верховного короля сменяется каким-то другим чувством.

– Я полагаю, что ее следует обыскать, – криво усмехаясь, объявляет он.

Рот Никасии тоже кривится в злобной усмешке. Мне кажется, что я вновь сижу на уроке в рощице возле дворца и против меня сговорились отпрыски местных джентри.

Вспоминаю и недавнее унижение, когда из меня сделали Королеву Веселья и раздели перед придворными. Если они снимут с меня мое платье сейчас, то сразу увидят и бинты, и свежие порезы у меня на теле, и я не смогу как-либо внятно объяснить их происхождение. И тогда они догадаются, что я не Тарин.

Я не могу допустить, чтобы это случилось. Стараюсь собрать все, что у меня осталось от чувства собственного достоинства, и начинаю говорить, подражая своей мачехе Ориане, ее властному непререкаемому тону.

– Мой муж был убит, – звенящим от напряжения голосом произношу я. – И независимо от того, верите вы мне или нет, я оплакиваю его. И не стану на потеху Двора раздеваться, когда его тело еще и остыть-то толком не – успело.

К несчастью, ухмылка Верховного короля после моих слов становится только еще шире.

– Как пожелаешь, – говорит он. – В таком случае я осмотрю тебя один. В моих покоях.

Глава 7

Я в бешенстве шагаю по коридорам дворца в нескольких шагах позади Кардана. Естественно, нас сопровождают стражники – следят, чтобы я не сбежала.

Мое положение выглядит близким к безвыходному.

Ну, приведет он меня в свои огромные апартаменты, и что дальше? Прикажет стражнику держать меня, а сам начнет снимать все, что может защищать меня от чар – украшения, одежду – пока я не останусь перед ним обнаженной? Если до этого дойдет, Кардан заметит мои старые шрамы, которые уже видел раньше. А если снимет с меня и перчатки – а он их непременно снимет – то увидит палец с отрубленной верхней фалангой, и тогда мне конец.

Одним словом, если он меня разденет, то непременно узнает.

Значит, нужно этого не допустить. В его комнатах есть потайной ход, из которого я смогу выбраться наружу через одно из хрустальных окон.

Бросаю взгляд на стражников. Если их не будет рядом, я смогу прошмыгнуть мимо Кардана, промчаться потайным ходом и выскочить наружу. Только как от них избавиться?

Вспоминаю мерзкую улыбочку Кардана, когда тот объявил о том, что он собирается сделать со мной. Возможно, ему хочется увидеть Тарин обнаженной. В конце концов, он желал меня, но мы с Тарин похожие как две капли воды. Возможно, если я соглашусь добровольно раздеться перед ним, Кардан отпустит свою охрану. Ведь сказал же он, что будет один осматривать меня.

Эти размышления приводят меня к новой, еще более смелой мысли. А что, если мне удастся настолько его отвлечь, что он вообще меня не узнает. Не сможет. Можно задуть свечи и раздеваться перед ним в полумраке…

Эти мысли настолько занимают меня, что я практически не замечаю идущую навстречу служанку. Цокая своими копытцами, она несет поднос с бутылкой бледно-зеленого, как сельдерей, вина и несколькими стеклянными бокалами. Когда мы встречаемся, ее поднос неожиданно качается в мою сторону. Служанка вскрикивает, я ощущаю толчок, и мы со служанкой обе оказываемся на полу, среди осколков разбившихся бокалов.