Королева Наташка

— Ваш подарок напоминает мне исландский шпат, — продолжает, вроде размышляет вслух, — Что из него можно изготовить, кроме, — небрежный взмах в сторону заваленного искрящейся мелочью стола, — мнимых ценностей, возбуждающих в людях низменные страсти и жажду обладания? — экзаменатор хренов…

— Разное делаем, — отвечаю, — двойное лучепреломление у рутила гораздо сильнее, чем у исландского шпата, — В основном он на оптику идет. Коллиматорные прицелы, дальномеры, поляризаторы, дефлекторы… — господи, с кем я про это говорю? — Вы меня, гм… хоть немного понимаете?

— Я видел коллиматорный прицел, — сухо отзывается иезуит, — А искусственное золото и серебро вы ещё не производите? Я заметил, что столовая посуда, которую подавали к обеду — из неблагородного металла.

— Мельхиоровая она, — отвечаю, — дорого нам, на серебре есть и пить, — а ощущения, будто снова в школе.

— Избытка звонкой монеты у вас нет, — продолжает размышлять вслух иезуит, а я уже чувствую себя его сообщницей. Они и Фрица таким манером обрабатывали? — Князь Соколоф-ф-ф (это он произнес с немецким акцентом), своим даром, дает нам понять, что дальнейшее поддержание отношений требует общих усилий?

— Н-не знаю, — дяденька, честно не в курсе. Ох, и жалкое подобие политической фигуры из меня вышло.

— А ведь может получиться! — раздумчиво изрекает Барон, хищно стискивая камушек, как кот птичку…

— ??? — логика религиозного фанатика недоступна мыслящим существам.

— Полагаете, — иезуит мастер менять тему разговора, — ваши камни действительно хороши для биржевых спекуляций? — он что, консультируется? Ну, так тема мне близка. Вот как бы, аккуратнее, сформулировать?

— Ярче алмазов! — ляпнула первое, что в голову пришло, — Синтетический рутил, самый красивый камень на Земле! — а что? Чистая правда, чем богаты, не грех похвастаться, — Всё без обмана! Но, обрушат они биржу, — блин! Не выболтать бы чего лишнего. Иезуит глядит ободряюще, и язык продолжает молотить, — Дешевка!

— Как вы думаете, — непринужденно меняет тему разговора Барон, — князь Соколоф-ф-ф был извещен, что замок Розенберг захвачен отрядом, не подчиненным Святому Престолу? — стоп, так и попы были в курсе?

— Наверное, — черт бы побрал вашу политику. Это, вроде бы, не секрет? Ну, знаем мы, что, как только у Фрица, пусть на бумаге, завелась «фамильная недвижимость», в Кронах сразу послали разведку. Долго ли?

— Следовательно, — продолжает Барон, — в благодарность, за сомнительное право, на уже отнятую у церкви собственность, нам предложили «бусы и зеркальца»? — брезгливо выразился, значит, понимает смысл.

— Это уж, как сумеете распорядиться, — чем он недоволен, в самом деле? — Лом как лом… Драгоценный.

— Вот и господин Белоф-ф-ф, — опять под немца косит, — говорит, что нам предлагают серьезный бизнес…

С Беловым я почти не знакома. На Байкале он редкий гость. Пропадает в Европе, почти безвылазно. Тип легендарно пронырливый. Настоящий выходец из Соединенных Штатов, с Земли-1. Дока в разных торговых вопросах. По нашим понятиям, разумеется… Вероятно, тема неоднократно поднималась, иначе блестящую мелочевку оксида титана просто отправили бы на переработку, а не копили, до подходящего случая. Что ж, дальновидно… Загнать камушки напрямую не вышло? Если кто и может потягаться с местными торгашами драгоценностями на их поле, так это скромные члены Ордена Иисуса… Флаг им в руки и барабан на шею! Товар своеобразный, переменной ликвидности. Нам от него — ни холодно, ни жарко. Нет, удачно получилось!

— Натали, — иезуит улыбается добро и лукаво, — Если хотите — можете взять себе, что-нибудь, на память…

— Зачем? — не ждал он от меня таких слов, даже с лица спал — Обойдусь… — вот ещё, пусть Фриц подарит. Король, называется, «F4 и прочая»… А с другой стороны — дома у меня пара таких же камушков лежит. Кулон и диадема. В серебре. Серьги я с детства терпеть не могу… Оно мне надо? Или, меня «на слабо» проверяют?

— Жаль, — прямо скорбным тоном, — Это предложение от чистого сердца, — ха-ха, так я тебе и поверила…

— Сами берите, — отвечаю, — Я никому не скажу, — а он, вдруг, опять, сделался грустный, до траура.

— Вы их что, даже не взвешивали? — странный вопрос, а какой смысл? Наверное, мысли по лицу прочел…

— «Бусы и зеркальца»… — повторил зачем-то, и взглянул на меня сердито, — Ах, вы, наверное, не бывали в Африке? — с дикарем себя сравнил? Гм… Я только что видела его слабость… Унижения простить не может?

— У меня есть точно такие украшения. Дома… — не знаю, зачем я ему в этом призналась, — Мне хватает…

— Представляете, — Барон аккуратно уложил камушек в общую кучу, — сколько, за этот ваш бросовый хлам, «модного желтоватого оттенка» (а что, разве не правда?), готовы, хоть сейчас, заплатить голландские ювелиры?

— Вам мало? — не следовало мне, с взрослым дядькой, таким тоном говорить — его буквально сморщило.

— Не понимаете… — нахохлился, — Простите мою дерзость, ваше высочество… — а в глаз, за такие слова?