Королева мрака

По пути к палатке он вспоминал сегодняшний день. Первый человек, которого он убил, был всего лишь препятствием на дороге. Он вовсе не старался его обезглавить, просто хотел смахнуть в сторону. Луи потом говорил что-то насчет того, какой это был страшный удар, так же как и удар, которым он рассек Саджера, но Эрик думал об этом как-то отстраненно, как будто сражался кто-то другой. Еще он мог отчетливо вспомнить запахи: чад горящей деревни, дым костра на поляне, вонь пота, железный привкус крови во рту и запах страха. Он чувствовал, как отдается в руке каждый удар, и слышал грохот собственной крови в висках, но все это казалось каким-то далеким, почти исчезающим, и Эрик никак не мог собрать воедино все, что произошло.

Он знал, что хотел замучить убийцу Эмбрисы. Он хотел, чтобы тот испытал боль в тысячу раз сильнее ее боли, но теперь он умер, отделавшись минутным страданием. Если верить Бигто, его будет судить Богиня Смерти, но что бы там ни было, в этой жизни он уже не испытает боли.

Возможно, де Лонгвиль был прав. Эрик подумал, что сейчас страдает только он сам, и мысль об этом была одновременно печальной и раздражающей. Эрик подошел к палатке и увидел, что Ру заканчивает укреплять ту секцию, которую должен был поставить он, Эрик.

- Спасибо, - сказал Эрик, исподлобья глядя на Ру.

- Просто я подумал, что ты и так тратишь слишком много времени, ухаживая за моей лошадью, - сказал Ру.

- И за моей, - добавил Бигго.

- И вообще за всеми лошадьми, - подвел итог Луи. - Послушайте, вам не кажется, что мы должны платить этому парню за то, что он берет на себя наши обязанности?

Эрик посмотрел на Луи и с удивлением встретил теплый открытый взгляд обычно вспыльчивого и высокомерного родезанца.

- Это уж точно, - согласился Бигто. - Хотя проще, мне представляется, взять на себя его часть работы по разворачиванию лагеря, как сегодня.

- Я сам в состоянии справиться со своими обязанностями, - ответил Эрик. - Мне не нужны няньки, и никто не должен делать мою работу вместо меня. - Он сам поразился, как раздраженно звучит его голос, и внезапно понял, что очень рассержен.

Бигго протянул руку через узкий проход, разделяющий три спальных места с каждой стороны палатки, и сказал:

- Дружище, не кипятись. Дело в том, что ты и так делаешь больше, чем должен. Все молчат и никто не признается, что для нашей кучки головорезов ты стал конюхмастером.

При слове "головорез" перед глазами Эрика возник де Лонгвиль, перерезающий горло бандитам, и он неожиданно ощутил тошноту и жар, словно при лихорадке. На мгновение прикрыв глаза, Эрик пробормотал:

- Спасибо вам. Я знаю, вы хотели как лучше... - Он чуть помолчал, потом выпрямился настолько, насколько позволял низкий потолок палатки, и вышел. - Я скоро вернусь. Мне надо отдышаться.

- Через два часа заступаем в караул, - крикнул вслед ему Ру.

Шагая по лагерю, Эрик старался унять тошноту. Он чувствовал себя так, будто бы отравился, и еле успел добежать до отхожего места.

В желудке жгло как огнем. Эрик склонился над сточной канавой, и его вырвало. Потом еще раз. И еще. Ему казалось, что из него вылетает пламя. Когда наконец его немного отпустило, он чувствовал себя совсем обессиленным. У ближайшего ручья он умылся, а потом поплелся туда, где у костра сидел Оуэн Грейлок с большой плошкой тушеных овощей и краюхой хлеба в руках.

Хотя его только что вырвало, едва учуяв запах еды, Эрик почувствовал страшный голод. Он схватил деревянную плошку и зачерпнул ею прямо из котла, погрузив туда, к ужасу Грейлока, руки.

- Осторожно! - крикнул Оуэн. - Боги, ты же обваришься.

Эрик поднес плошку к губам, сделал шумный глоток и, утирая губы, сказал:

- Жар мне не вредит. У кузнечного меха я к нему привык. Наоборот, мне вредит холод. Оуэн рассмеялся.

- Проголодался?

Вместо ответа Эрик отломил себе большой кусок хлеба.

- Не могли бы мы немного поболтать?

Оуэн жестом предложил Эрику сесть рядом. Поблизости никого не было, если не считать двух дежурных по кухне, которые были заняты уборкой и подготовкой к приготовлению завтрака.

- С чего прикажешь начать? - сказал Оуэн.

- Мне хотелось послушать, как вы сюда попали, но сначала можно у вас кое-что спросить?

- Валяй.

- Когда вы убивали людей, то что потом чувствовали? Оуэн надул щеки и с шумом выпустил воздух.

- Непростой вопрос. - С минуту он помолчал, затем сказал: