Королева-Малютка

Уже давно перестал он шляться по кабакам и дурному примеру отца отнюдь не подражал. Напротив, в нем появилась осмотрительность и даже скупость, хотя он был способен поставить на кон все свои сбережения, если речь шла об удачной торговой сделке.

Не могу не отметить здесь, что этот малый мог бы добиться многого и подняться высоко, если бы находился под благотворным влиянием.

Поскольку шпагоглотательство с каждым днем теряло успех у публики, он редко выходил на сцену со своим реквизитом; при этом прилагал массу усилий, чтобы изменить внешность, а потому гримировался под индейца или патагонца – мы же пользовались его уловкой, дабы включить в афишу наименования этих диких племен; в балагане все помогали ему хранить тайну, и в городе он старался делать вид, будто не имеет с нами ничего общего.

Во многих населенных пунктах он выдавал себя за юношу из хорошей семьи, путешествующего с целью обогатить свои познания; сколько мне известно, это не имело каких-либо неприятных последствий, способных нанести ущерб нашему заведению, но я знаю, что ему удалось проникнуть в такие дома, где его и на порог пускать бы не должны; Симилора же он несколько раз представлял своим богатым друзьям в качестве гувернера.

Свобода, вот она, ваша свобода! Мы с мадам Канадой отнюдь не жандармы, но коли повадился кувшин по воду ходить… остальное вам известно. Мы боялись, что это может плохо кончиться, произошло несколько неприятных сцен; сверх того, мадам Канада питала подозрения и часто говорила мне, что Саладен вынашивает преступную цель посягнуть на невинность мадемуазель Сапфир.

Молокосос был вполне способен на такое, хотя обычно проявлял галантность по отношению к прекрасному полу. На малютку нашу он оказывал большое воздействие благодаря урокам, которые приносили ей несомненную пользу. Она его не любила, но боялась, и мы заметили, что ему удалось приобрести над ней значительную власть.

Она сильно выросла и стала уже почти барышней; столько всего знала, что я и перечислить не могу, однако сохранилось в ней и слабоумие, доставившее нам в свое время много тревог. Когда она была маленькой, то почти не разговаривала, все таила в себе и часто отбегала от нас именно тогда, когда мы ждали от нее ласки. Теперь же она бесконечно о чем-то грезила.

Саладен приносил ей книги, которые она тайком проглатывала. Занявшись розысками, я одну обнаружил – это было сочинение господина Дюкре-Дюмениля «Алексей, или Домишко в лесу». Мы посовещались с мадам Канадой, и было решено заплатить книготорговцу, дабы узнать, нет ли чего опасного в этом романе.

Между тем, в одно прекрасное утро мадемуазель Сапфир стремглав выскочила из комнаты, где Саладен давал ей урок грамматики. Девочка была в смятении и дрожала той странной дрожью, о которой я уже не раз упоминал; а немые губы ее звали мать – давненько с ней этого не случалось.

Мы с Амандиной стали расспрашивать ее, вместе и порознь, но она не захотела отвечать; нам давно бы следовало привыкнуть к этому необычному характеру, однако мы все равно очень расстроились.

Вечером я пригласил Симилора с Саладеном на чашку кофе в нашу комнату. С мадам Канадой все было согласовано, поэтому я, взяв первым слово, сказал:

– Я был для вас образцовым другом, Амедей, и вот молодой человек, который обязан мне всем, даже тем воздухом, что дышит. И какую же я обрел награду? Вы скверно повели себя по отношению ко мне.

Оба попытались было возразить, но мадам Канада произнесла:

– Эшалот слишком кроток, я же нарисую вашу личность в двух словах: вы мерзавцы.

Я приготовился защищаться, потому что Симилор гонялся за мной со шпагой из реквизита за слова куда более мягкие, но Саладен остановил отца, в бешенстве вскочившего на ноги.

– Нам собираются сделать какое-то предложение, – холодно промолвил молокосос. – Бери пример с меня и сиди спокойно.

Затем, обратившись ко мне, добавил:

– Папаша Эшалот, вы славный малый, и я не сержусь за то, что вы сделали для меня. Папаша Симилор наживался на мне, пока мог, это его право, я зла не держу; что до мадам Канады, она изумительная женщина, а потому выложит нам тысячу франков наличными, и мы откланяемся вплоть до Страшного суда.

Мы с Амандиной и в самом деле собирались вызвать разрыв отношений, однако заявление молокососа застало нас врасплох. Должен признать, со своей стороны, что никогда он не изъяснялся более изящно, нежели в момент наглого своего бахвальства.

Впрочем, подруга моя слишком долго тащила на собственном горбу отца с сыном. Одним прыжком вскочив с места, она подбежала к шкафу, вытащила мешок с тысячей монет и с размаха швырнула в физиономию Симилора – если бы попала, могла бы прикончить.

Но все обошлось для Симилора благополучно, поскольку Саладен поймал добычу на лету.

– Мамаша Канада, – вскричал юнец, – извещаю вас, что все последующие субсидии будут выплачиваться мне.

Подруга моя разинула рот, а я с изумлением повторил:

– Как это, последующие субсидии?