Королева яда

Могло ли такое сознание услышать ее тонкий смертный голос? Могло ли оно понять ее? Или оно не понимало ее, потому что было далеко от смертных?

«Одиль идет к тебе! Она захватит тебя, сделает своим рабом. Но мы можем остановить ее. У нас есть силы».

Безумие вдруг ощутило ее. Оно подступало ближе, готовое сокрушить ее разум, как глиняную чашку.

«Прочти мои мысли! — закричала она в отчаянии. — Посмотри, я говорю правду!».

Сотня черных щупалец устремилась к ней, вонзилась в ее разум. Она ощущала их, как физическое присутствие корней и лоз в ее глазах, ноздрях, во рту и ушах. Они обвивали ее внутри и выдавливали жизнь. Ее сущность пульсировала, тянулась к сознанию, управляющему ими. Ее тень завизжала, пыталась отбиваться. Но Холлис в отчаянном маневре поймала духовную связь и сдержала тень, отдаваясь Ведьминому лесу.

Он знал, что она знала. Она ощущала его понимание. Он верил. Она ощутила нечто, похожее… на слова. Или значение без слов, но ее разум превратил это в язык, который она могла понять.

«Я ждал ее».

Холлис вдруг оказалась на животе в грязи Ведьминого леса. Она была жива. Ее лицо и голова пылали, ладони ощупали глаза, уши, нос, но лоз там не было. Ведьмин лес отпустил ее.

Крики наполнили ее уши, и ее теневое восприятие взорвалось от духов и магии. Она посмотрела на дорогу. Красный капюшон мелькнул среди конечностей и магии, но она не видела, чей.

Земля под ней двигалась. Скользила. Лозы, будто змеи, ползли с деревьев. Холлис вскочила на ноги и отшатнулась, глаза были огромными. Но лозы не трогали ее. Они ворвались в бой.

Первый захваченный тенью закричал. Потом еще один. И еще.

Больше лоз тянулось из леса, сжимало и хватало, рвало. Монстры кричали и ревели, и теневым зрением Холлис увидела ужас в их душах. Они повернулись и побежали в стороны, их ужас был как ураган, уносящий их ветром. Но они не могли сбежать. Их тощие конечности попадались в петли лоз, их поднимали, ломали и вырывали, пока их уносило за деревья. Крики сотрясали воздух, духи жестоко вылетали в воздух.

За мгновения все закончилось. Дикая какофония вдруг утихла, словно закрыли дверь.

Холлис, стараясь не наступать на лозы, пока они отступали, вышла из леса. Она обрадовалась, ощутив твердый облидит под ногами, так сильно, что слезы выступили на глазах. Она потрясенно смотрела на красные капюшоны и маски, не тронутые Ведьминым лесом.

Фендрель стоял над Айлет, защищая, а она лежала у его ног, тяжело дышала, но живая. Кефан стоял справа от Фендреля, его Дикая тень скалилась. Другие — венатор и венатрикс — стояли по бокам от них.

— Холлис! — закричал Фендрель. Он посмотрел на нее, и на миг она увидела не доминуса ду Глейва, героя войны. Она увидела Фендреля. Юношу, каким он когда-то был. Она видела его, озаренного только светом лампы, глядящего на нее так, словно она была ангелом, прибывшим погубить его. Ее сердце сжалось от странной боли.

Но он тут же помрачнел.

— Холлис, что ты… — он не закончил.

Толстые лозы вылетели из-за деревьев — около двадцати сразу — черные и извивающиеся. Они оттолкнули охотников, даже Фендреля.

Холлис бросилась вперед.

— Айлет! Нет!

Она ничего не могла сделать. Ведьмин лес обвил девушку жуткими пальцами и утянул в сумрак так быстро, что Айлет не успела даже закричать.

* * *

Время шло, но это почти не имело значения для меня. Года становились десятками вес, а те — веками. Дулимуриан рос и процветал, и когда я протягивала руку, сила тянулась на тысячи миль в любую сторону. Эвандерианцы давно бросили Перриньон, мой народ ходил, любил и жил в безопасности.

Мое сердце было занято моей дочерью. Олеся выросла милой и сильной. Она нашла себе любовника — мужчину с врожденной тенью, мужчину с редкой магией. И однажды ночью в самый темный час перед рассветом она родила мою внучку.

— Я назвала ее Олена, мама, — сказала она, дав мне подержать малышку. — Чтобы ты помнила, что сделала, и понимала, что еще можешь сделать.

Я посмотрела в глаза девочки — черные, как ночь, глаза, большие, как у совы, и невинные, сияющие светом тени. Но я не видела ее.

Я видела другого ребенка. Другие темные глаза. Другую Олену.

И вокруг нее горел убивающий огонь Эвандера.