Королева яда (ЛП)

Террин вытащил дротик из колчана. Ему нужно было быстро подавить Трупного ведьмака, пока он был еще на земле. Он сомневался, что Гиллотина ду Висгаруса можно было остановить упавшим деревом. Ему нужно было парализовать ведьмака, а потом придумать, как разделить души.

— Что ты делаешь? — спросил Герард, но Террин не ответил. Он пошел сквозь обливис, осторожно переступал ветки упавшего дерева. Они были темными и густыми, и Трупный ведьмак мог лежать в той тьме, пронзенный и истекающий кровью. Или…

Голос Нисирди прозвенел, как колокол:

«Берегись!».

Магия Анафемы вспыхнула красным перед глазами Террина. Он увидел в этом свете Гиллотина под тяжелым стволом. Его ноги были сломаны, тело оказалось под жутким углом, глаза были дикими от магии. Он тянул силу из крови, текущей из десятков свежих ран, и метнул еще активное проклятие. Террин вскинул руку, словно мог так защититься.

Проклятие вонзилось в его плоть как нож. Крик боли вырвался изо рта Террина, и он попытался попятиться. Но Трупный ведьмак уже влиял на него. Его ладонь оказалась против него, впилась в лицо. Он едва успел поймать запястье свободной рукой, не дать проклятию вырвать его глаза.

Но проклятие проникло глубже. Красные нити магии пульсировали в его венах, направлялись туда, где были его дух и Нисирди. Тень Анафемы тянула за магию Арканы там, тянули силу из души Нисирди по проклятой руке Террина. Террин в ужасе смотрел, как магия, которую он не призывал, обжигала его кости, сияла под кожей.

«Нисирди! Помоги!».

Его тень тут же ответила. Она с ослепительной вспышкой бросилась на Трупного ведьмака, где он лежал. Как создание духа, Нисирди не коснулся ведьмака физически. Он пролетел к тени ведьмака, та поднялась к дракону. Два существа столкнулись с взрывом. Террин видел, как дракон из света терзал острыми когтями бок дикого пса, видел, как гончая бросилась на изящную шею дракона, челюсти щелкнули с жуткой силой. Хоть дракон был куда больше, он не хотел вредить гончей, что давало врагу преимущество.

Гиллотин, прижатый деревом, скалился, глядя на Террина, управляя чарами. Рука Террина ответила, поднялась к лицу, пальцы были растопырены. Он пытался опустить руку, но свет появился в центре ладони, нацеленный между его глаз.

«Нисирди!» — закричал он.

Его тень ответила на его отчаяние, разозлилась. Дракон схватил гончую когтями и вонзил длинные зубы в ее спину, замотал головой. Гончая вопила, пена и кровь летели из пасти.

Проклятие ослабло. Немного. Террин смог повернуть ладонь, и залп пролетел над его плечом в лес за ним. Еще одно дерево застонало, сломалось и рухнуло на землю.

Трупный ведьмак выругался и, сжимая кровавые ладони в кулаки, потянул за нити, которые сплел. Проклятие ответило. Ладонь Террина стала кулаком, ударила по челюсти, лишая его равновесия. Террин упал на колено, кривясь. Его ладонь сжала его горло, давила, и он задыхался, ощущал, как магия росла в нем, обжигала его кожу, отвечая на зов Трупного ведьмака.

— Ты не можешь победить, — голос Гиллотина был жутким подобием голоса, который Террин знал с детства. Террин невольно повернулся и посмотрел в темные глаза. Те глаза когда-то принадлежали его отцу, а теперь блестели от безумия ведьмака. — Ты не победишь. Королева вернулась. Новая эпоха наступает. В этот раз ее правление не закончится, и все захваченные тенями будут знать ее как богиню. Одиль. Потрясающую и непобедимую.

Трупный ведьмак дернул за проклятие, и все тело Террина содрогнулось в ответ.

— Продолжай. Выпусти свою магию. Если будешь медлить, это тебя убьет.

Это был конец? Все, за что он боролся, во что верил, из-за чего истекал кровью и ломал себя… было зря?

Герард… Фендрель…

Айлет…

— Сдайся, мальчик. Ты уже проиграл, — прошипел Гиллотин. — Твой Орден — ничто. Твой мальчик-король — ничто. Твоя Богиня бросила тебя, а моя взойдет на трон и… — его голос оборвался от потрясенного вдоха. Кровь полилась из его рта по подбородку.

Фигура стояла над ним, где он лежал под стволом дерева. Фигура с мечом в руках, клинок был вонзен в спину ведьмака, в его грудь и в землю. Гиллотин пытался повернуть голову, увидеть убийцу. Его душа дрожала, со взрывом магии Анафемы вырвалась из тела, которое умерло.

Террин отдернул руку от горла и, крича, выпустил собравшуюся магию в небо. Она лилась из него волнами силы, сбила его на спину. Он лежал, пытался перевести дыхание. Перед глазами потемнело. Он почти потерял сознание.

Сквозь тьму и боль он что-то услышал — души вырвались из пострадавшего тела.

Террин открыл глаза с теневым зрением. Дух Трупного ведьмака, связанный с его тенью, вырвался перед ним с жестокой силой.

— Нет, — выдохнул Террин, а потом закричал в голове: «Нисирди, останови их!».