Королева эльфов. Зловещее пророчество

День 1-й. Наконец-то они сняли с моей мордочки эту скользкую штуку и под ногами у меня снова твердая земля. Два дня пришлось провести в свите Элеборна, пока они наконец не отвели меня на остров. У Элеборна самый странный двор, который мне когда-либо доводилось видеть. Я полагаю, что от слишком долгой жизни в воде рассудок разжижается. Они очень странные! Элеборн могущественен как король, но дворца у него нет. Есть только парочка подводных пещер, в которых я некоторое время гостил. Элеборн там не бывает. Думаю, они хотели надо мной посмеяться. Когда я спросил их о домах и дворцах, они сказали, что дома нужны только для того, чтобы защищаться от дождя, а здесь они не уберегут от влажности.

Фальрах удивляет меня. Среди подводных жителей он чувствует себя привольно. И он притворяется перед ними, что он — Олловейн. Что ж, может быть, он им и является. Его очень сложно понять! Соблазнил Элеборна сыграть с ним в фальрах. На золото! Я видел. Фальрах дважды проигрывал после очень долгих партий. А потом, когда ставка была действительно высока, безумец пообещал, что три года будет лейб-гвардейцем Элеборна, если проиграет. И он победил короля в игре, продолжавшейся семь часов. Элеборн уверен, что едва не выиграл, но я подозреваю иное. У меня такое чувство, что Фальрах поначалу проиграл нарочно, чтобы затем заманить короля в ловушку и обобрать. Ничего подобного Олловейн не сделал бы никогда. Впрочем, я не понимаю, как можно играть в такую игру, когда читаешь мысли собеседника. Здесь все очень странно! (…)

День 3-й. Как все переполошились! Они отнесли Эмереллъ в большую лагуну. Она все еще спит. Эта лагуна была прекрасным местом. Я часто любовался ею. Здесь было полно пестрых рыбок и морских цветов. А теперь все мертво. Они вылавливали трупы сетями. Никто не отваживается подойти к королеве. Все, что плавает в лагуне, гибнет! (…)

День 7-й. Ненавижу рыбу! Видеть ее не могу. Каждый день они приносят мне рыбу! Да еще и сырую. В лучшем случае завернутую в парочку зеленых листьев. Какую-то морскую траву. Хоть они и стараются, чтобы это выглядело красиво… но она же сырая! Какая гадость, какая гадость эта ваша сырая рыба… Аилис просто не в состоянии этого понять. Она ведь и сама наполовину рыба. Когда она навещает меня на острове, то принимает вид эльфийки. Но однажды я тайком пошел за ней и увидел, что она ползет, словно тюлень, когда возвращается в воду. Она уменьшается и действительно превращается в тюленя. Неудивительно, что она охотно лопает сырую рыбу! (…)

День 9-й. Меня снова навещала Аилис. Она с тоской заявила мне, что ее отец обманывает Олловейна во время игры в фальрах. Что он передал ему уже несколько мешочков с золотыми монетами, но повсюду в Альвенмарке деньги отменены. Декретом Совета Короны объявлено, что золото и серебро отныне ничего не стоят. Поверить не могу, что мой брат зашел настолько далеко. Его всегда возмущали состояния богачей. Но чтобы отменить деньги полностью… Я с удовольствием поспорил бы с ним. Аилис мало знает о жизни на материке. Может рассказать только то, что подслушала из разговоров рыбаков. Похоже, что и торговых кораблей сейчас ходит меньше, чем раньше. К сожалению, на острове нет ни единой тропы альвов, а мне не хватает мужества, чтобы снова войти в воду. Иначе я давно бы уже убежал! (…)

Из книги «Дневники Никодемуса Глопса», том IV, «По запретным тропам — мои путешествия с троллем Мадрой и другими», с. 43 и далее.