Королева эльфов. Зловещее пророчество

Оргрим поднялся на гребень холма и выругался. Одного взгляда оказалось довольно, чтобы понять, что сейчас произойдет. Он увидел мертвого разведчика и убитых детей человеческих. Его воины прорвали линию защитников на противоположном холме, и резня была в самом разгаре.

— Остановитесь! — Его голос перекрыл крики и шум битвы. — Остановитесь, воины Нахтцинны!

Он с гордостью отметил, как его солдаты вышли из боя — впрочем, зарубив парочку раненых и захватив несколько тел для вечернего пиршества, но все же отступили. Ни одну стаю воинов в Альвенмарке нельзя было бы отозвать из боя, который они выигрывали. Такими были только его ребята. И именно потому Сканга послала за ним.

Дети человеческие снова образовали круг для защиты. Воин в шлеме, бармица на котором закрывала пол-лица, похоже, был командиром. Он каждому указал его место в боевом строю. Сын человеческий должен понимать, что против троллей ему не выстоять. Но, очевидно, не думал о том, чтобы сдаться или вести переговоры.

Оргрим подумал, не приказать ли атаковать снова. Сердце этого воина стоило съесть.

Сани с больной королевой достигли гребня холма. Ее привязали к горе мехов поверх замерзшего трупа ее отца широкими кожаными ремнями. Похоже, она лежала в горячке.

Хорошо, что не видит этого.

Рядом с санями шел странный эльф. С невозмутимым видом посмотрел на залитый кровью снег.

— Ты пощадишь их?

Голос его звучал сухо. Вызывающе.

— Как дочь человеческая сможет стать хорошей королевой, если самые храбрые ее воины будут убиты здесь? Думаешь, она годится в королевы трусов?

Эльф помолчал.

— Ты очень необычен для тролля, — наконец произнес он.

— Неужели ты знаешь так много троллей, что можешь судить?

Эльфеныш указал на воинов, начавших потрошить и разделывать убитых людей. Один из воинов принялся жрать печень, настолько свежую, что от нее на холодном зимнем воздухе поднимался пар. Кровь брызнула ему на грудь. У Оргрима невольно потекли слюнки.

— Таковы тролли, которых я знаю.

Герцог Нахтцинны кивнул.

— Вечером я поужинаю с ними.

— Ты думаешь о вечере, а они уже едят. Ты строишь планы на будущее. Они все находятся в настоящем. И это отличает тебя от них.

Оргрим удивленно посмотрел на эльфа.

— Не пытайся быть со мной любезным. Если я еще раз встречу тебя — убью. А сейчас забирай свою сестру! И если позволишь дать совет, не броди по лесам маураван. — По эльфу было видно, что он вырос среди лесов у Головы Альва.

А Оргрим был убежден, что с этим племенем еще будут неприятности. Они не подчинялись даже Эмерелль. И жили на границе со Снайвамарком, исконной родиной троллей.

— Я подарю тебе жизнь, если мы встретимся еще раз, потому что ты пощадил мою сестру.

Оргрим невольно рассмеялся.

— Тебе лучше не полагаться на то, что у нас будет рыцарский поединок, если встретишь меня снова. Если ты не заметил, я тролль. Мы не устраиваем дуэли. Мы отрываем противникам головы и съедаем их печени. — Он указал на разделанного мертвеца. — Вот так это выглядит, эльфеныш. Такова твоя судьба, если ты не уйдешь с моей дороги. А теперь бери сани со своей сестрой и убирайся!

К огромному удивлению тролля, парень повиновался. Он необычен. Эта плетеная штука с металлическими когтями…

Оргриму никогда еще не доводилось встречать эльфа, который сражался бы таким оружием. Обычно они старались сохранять как можно большее расстояние между собой и троллями, трусливо отстреливаясь или метая копья. Вспомнилось множество троллей, сожженных под стенами Кенигсштейна.

Если не было выхода, они сражались копьями или мечами, но и тогда старались держаться на расстоянии вытянутой руки и дальше. С такими когтями эльфу пришлось бы пойти на смертоносное объятие, если бы не удалось перерезать горло.

Это равносильно самоубийству. И довольно храбро для эльфа.

Малышу пришлось как следует попотеть, чтобы втащить сани на противоположный склон. Наконец воин с бармицей на лице послал ему на помощь двух воинов. Как слабы дети человеческие, но и мужественны тоже. Оргрим надеялся, что история о сегодняшних событиях достигнет самых отдаленных уголков Фьордландии. Еще раз позволить себе проявить милосердие он не может. В его народе это будет считаться слабостью. Может быть, так оно и есть. Он уже один раз отпустил девчонку. Давным-давно, когда она была еще ребенком.

Он знал о ней больше, чем хотел показать. Сканга рассказала ему о ней. Дочь человеческая сразилась с ши-хандан и дошла до порога царства мертвых, чтобы спасти Альвенмарк. Это было путешествие, которого не предпринимал никто до нее. Такой и должна быть королева. Оргрим хотел, чтобы соседкой его королевства была она, и никто другой.

Она была достойной. Так он и скажет своим вожакам стай, когда они соберутся сегодня ночью. Он решил, кто должен править Фьордландией. И выбрал ту единственную, кто может править рядом с ними. Он — творец королей.

Оргрим усмехнулся. Это понравится его вожакам стай.

Люди стали покидать холм. Они собрались вокруг саней своей владычицы. Последним шел воин с бармицей на лице.

Он поднял руку в приветственном жесте. Оргрим не ответил.

Настолько далеко его уважение не заходило.