Королева эльфов Шаннары

— Как-то очень давно у меня было видение: Элленрох и я, лицо у нее раскрасневшееся, а саму бьет дрожь, и свет, такой необычный, вроде зимних сумерек. Я, как всегда, ее тень, привязана к ней, говорю то, что говорит она, двигаюсь, как она, чувствую, как она, — и ее радость, и ее боль. Мы были как одно целое. И вот она стала таять, а краски ее тускнеть, контуры утончаться — одновременно менялась и я. Теперь она исчезла совсем, а я осталась, осталась тенью и ищу существо, к которому могла бы привязаться. Когда появилась ты, я тебя не знала, но сразу поняла, что ты дочь Аллин, внучка Элленрох. Ты только посмотрела мне в лицо, и я сразу подошла к тебе. Но стоило мне это сделать, как воздух вокруг меня потемнел, угрожающе сгустился. На мои глаза пал туман, красный, алый-преалый туман. Я озябла, и из меня ушла жизнь. Она подавленно помолчала.

— После этого, — продолжила Эовен, — видение исчезло, но я поняла его значение. Королева должна умереть, а после нее и я. Ты будешь свидетельницей этому, возможно даже примешь участие…

— Эовен! — испуганно окликнула провидицу Рен, и та быстро обернулась, взгляд ее зеленых глаз затуманился.

— Я не боюсь, Рен. Видения провидицы — это одновременно и дар, и проклятие, но они всегда управляют ее жизнью. Я научилась не бояться и не отвергать то, что мне открывается, а принимать как должное. Теперь я поняла, что мое время в этом мире кончается. Но я не уйду, не рассказав тебе правду, которую ты так стремишься узнать.

Она плотнее запахнула плащ.

— Понимаешь, королева не могла, заставить себя заговорить. Хотя со временем она, возможно, и сделала бы это. Но волшебная сила эльфов принесла ей много зла, была карой ее жизни. Я оставалась верной Элленрох, пока она жила, теперь, после ее смерти, я свободна, по крайней мере в этом. Ты должна все узнать, Рен, и рассудить по своему усмотрению, потому что ты дочь своей матери и королева эльфов. Кровь Элессдилов видна в тебе, и если ты сомневаешься, то поверь, что это действительно так. Я видела тебя в своих видениях. Ты — надежда всех эльфов, теперь, в настоящем и в будущем. Ты пришла, чтобы спасти их, если это им суждено. Теперь ты приняла жезл Рукха и Лоден, эльфийские камни защитят тебя. Мне осталось лишь рассказать, что от тебя скрывали. А скрывали тайну перерождения эльфийской магии, правду об отравлении Морровинда. Рен покачала головой.

— Эовен, я еще не приняла окончательного решения относительно того обязательства… — начала она.

— В большинстве случаев решение принимают за нас, Рен Элессдил, — оборвала ее Эовен. — Я понимаю это лучше тебя и думаю, что даже лучше королевы. Она была хорошим человеком, Рен. Она делала все возможное, и ты не должна винить ее ни в чем после того, что я расскажу тебе. Ты должна знать: Элленрох оказалась в ловушке с самого начала, все решения, которые она принимала как бы по своей воле, на самом деле принимались за нее. Если она и скрывала от тебя правду, то только потому, что слишком любила тебя. Она не могла даже допустить мысли, что потеряет тебя. У нее оставалась только ты.

Бледное лицо провидицы было как у призрака, голос стих до шепота.,

— Да, Эовен, — тихо ответила Рен. — Она тоже была у меня единственной.

Худые пальцы провидицы обхватили ее руки — пальцы холодные как лед. Рен невольно задрожала.

— Тогда слушай, что я скажу, дочь Аллин, дитя эльфов. Слушай внимательно.

Ее изумрудные глаза засветились, как листья, тронутые морозом, светятся в солнечных лучах.

— Когда эльфы пришли на Морровинд, остров был первозданной чистоты. Подлинный рай — неземная красота, свежесть, безопасность. Эльфы помнили, что у них осталось позади — мир, где они должны были рождаться и жить, сгибаясь под гнетом солдат Федерации, где можно было только подчиняться, не задавая вопросов. Это очень старая история, Рен, и эльфы терпеливо сносили все тяготы, многие поколения эльфов, пока их долготерпению не наступил предел.

Они начали строить планы, как, сохраняя свой только что найденный мир, понадежнее защититься: Федерация вполне могла принять решение расширить свою территорию за счет Морровинда. Только волшебная сила могла защитить эльфов, так они считали. А та волшебная сила, на которую они возлагали надежды, происходила не из знаний друидов или учений нового мира, она шла из их собственных древних истоков. Неограниченная и дикая, она все еще находилась в периоде становления для этого поколения. Но они забыли об уроках друидов, забыли о Чародее-Владыке и Слугах Черепа, забыли обо всех тех, кто стал их жертвами. Они решили, что окажутся умнее, осторожнее и искуснее в применении этой силы.

Эовен снова тяжело вздохнула, она выпустила руку Рен, чтобы заправить под капюшон спутанные пряди волос.