Королева держит вертикаль

Выйдя из кафе, подруги пошли просто так погулять по празднично украшенным улицам, полюбоваться сияющим городом. Домой не хотелось: Полину ждала недовольная предстоящим отъездом мать, а Владу, как ей казалось, никто не ждал — Аришка сообщила, что придет поздно: они в школе готовят номер к новогоднему концерту.

Но Влада ошиблась: её ждали. В прихожей Ариша, поцеловав, затараторила, что репетиция отменилась по причине болезни ведущих танцоров, они с Никитой завтра поедут выбирать подарок его маме, а ещё на кухне Владу весь вечер дожидается папа.

На кухне действительно сидел Олег, похудевший, но от этого не менее красивый: золотые волосы аккуратно подстрижены хорошим мастером, голубые глаза смотрят открыто и ласково. «Хорош, как молодой скандинавский бог», — сказала как-то про него Вероничка. Олег поднялся навстречу, улыбнулся:

— Добрый вечер!

— Добрый!

— Мне мать говорила, что ты к ней в больницу ездила. Спасибо!

— Пожалуйста! Хотя это твоя мать, и ездить в больницу, встречаться с врачами, искать сиделку должен, вообще-то, единственный сын.

— Я понимаю, но ты же её знаешь. Она мне даже не сказала, с чем ложится.

— Понятно, тебя расстраивать не хотела, ты же нежный, — Влада с досадой почувствовала, что не может скрыть раздражение.

— Влад, я ещё по поводу суда приехал поговорить.

— Опять заседание будем переносить? Это — к адвокату.

— У тебя поесть ничего нет? Я с утра по делам ношусь, перекусить некогда было.

— Воронин, ты адресом ошибся. Столовая в другом месте.

— Ладно тебе. Короче, я не подлец последний, как тебе бы хотелось, долги на тебя вешать не собираюсь. Всё погашено. Живи спокойно.

Влада ничего не отвечала. Сколько раз она представляла себе эту встречу, сколько хотела высказать. И вот встреча состоялась, но ничего не хочется говорить, объяснять — злость прошла, превратилась в равнодушие. Перед ней стоит красивый, высокий, но совершенно чужой мужчина.

— Голубцы будешь? — Влада подошла к холодильнику.

— Буду, — Олег заулыбался, сел за стол.

«Улыбка у него красивая, зубы хорошие, надо мне будет, как с деньгами разберусь, зубами заняться», — размышляла Влада. Она сама себе удивлялась: сколько раз вспоминала эту улыбку мужа, это было родное, любимое, а сейчас просто сидит перед ней посторонний белозубый мужик. Она про него много знает, но он чужой.

— Влад, ты пойми, — Олег по-хозяйски нарезал хлеб, — как мне тебя было без этих судов в чувство привести! Ты же у нас гордая, ты же королева.

— Действительно, только из дома выгнав, можно диалог с человеком строить.

— Насчет дома, помолчала бы. Тут, Владислава Андреевна, ты себя по полной потешила. Ни поговорить, ни обсудить — позвонила Лике, что не хочешь в моем доме оставаться. Почему в моем, когда вместе строили? Но ты же гордая! Ты лучше в этом, — Олег обвел глазами кухоньку с обшарпанными полками, — будешь жить, но, главное, мне показать, как всё, со мною связанное, тебе противно.

Влада хотела возразить, но не стала. Значит, Лика приехала её выгонять по собственной инициативе, а Олегу передала, что жена с ним говорить не пожелала, поэтому через бывшую подругу объявила, что уезжает. И Олег это принял, даже, наверное, вздохнул с облегчением, что избежал неприятных разборок, а виновата в этом оказалась Влада, что сама не пришла, что не позвонила, не объяснила. Интересно, в чем ещё она виновата?

А Олег, приняв молчание Влады за одобрение, продолжал:

— Ты на пустом месте семью разрушила. Вспомни, как мы жили! Даже о дочери не подумала, только о своей гордыне.

— Стесняюсь спросить, — Влада наконец заговорила, — как именно я семью рушила? Это я тебя обманывала? Это я с любовником за твоей спиной рога тебе наставляла? Это я в твоей постели больше года с чужим мужиком сплю?

— Влад, ты как маленькая, чего из мухи слона раздувать? Переспал я с Ликой пару раз. Но это же просто от скуки. У любого мужика такие истории в запасе найдутся. Нормальные жены на такие вещи внимания не обращают, а ты разводиться побежала.

— Значит, я ненормальная.

— Прекращай. И вообще, погуляли и хватит. Надо семью восстанавливать.

— Поел? Допивай чай и можешь ехать. Если совесть проснулась и долговые обязательства с меня снимаешь, то спасибо! Марье Николаевне привет передавай, надеюсь, она себя хорошо чувствует.

— Влад, я без тебя не могу. Я ведь всё это время не живу, а существую. Лика твоя всё время истерики закатывает, что я её не люблю, что про тебя думаю.

— Олег, Лика уже давно твоя, а не моя.

— Не цепляйся к словам. А Лика права, я про тебя всё время думаю.