Читаем Королев: факты и мифы полностью

А сколько несообразности во всех этих свидетельствах! Если «шел 1929 год», то почему Королев говорит, что ему тогда исполнилось «около 24-х»? Ему исполнилось не «около», а точно 22. У Романова Королев приехал в Калугу утром, у Тетеркина – во второй половине дня. Путаница не только со временем суток. Тетеркин пишет, что погода была плохая. Калужская метеостанция утверждает, что осенью 1929 года погода была на редкость теплая. Если под «мы» Королев подразумевал себя и Тетеркина, то почему «мы приехали»? Ведь Тетеркин жил в Калуге в родительском доме. А если Королев был с друзьями-москвичами, то почему (по Тетеркину) он отправился к Циолковскому без них? В рассказе А.П. Романова Циолковский говорил «энергично, напористо». Все известные нам звукозаписи свидетельствуют о том, что он разговаривал медленно, с той плавностью, которая присуща людям, страдающим глухотой. «Я не могу говорить громко, – признавался Константин Эдуардович, – так как страдаю хронической болезнью гортани...» Даже такая мелочь, как черный костюм Циолковского, и та не подтверждается. В книге «Циолковский в воспоминаниях современников» никто не упоминает о черном костюме, всем запомнились простые рубашки, свободные блузы. Внук Циолковского, большой знаток быта семьи своего великого деда писал мне, что «черного костюма Константин Эдуардович не имел, гостей принимал в сатиновой рубашке». Тетеркину запомнилось на Королеве черное кожаное пальто. Действительно, есть фотография Сергея Павловича в таком пальто, но появилось оно не в 1929 году, а в 1932-м, когда Королев был уже начальником ГИРД и пальто это ему «выдали». В этом пальто, кстати, и увезли его в тюрьму в 1938-м, а вернулся он в 1944-м уже без пальто...

И уж совсем не сходятся концы с концами в воспоминаниях Сытина. У Сытина Циолковский, вспоминая о визите к нему Тихонравова и Королева, уточняет: «Это – из ГИРД». Но ГИРД – группа изучения реактивного движения – образовалась лишь в конце 1931 – начале 1932 годов, поэтому ни Тихонравов, ни Королев не могли, если они приезжали в 1929 году, быть «из ГИРД». Тихонравов ездил в Калугу к Циолковскому – это неоспоримый факт. Сытин утверждает, что его первый разговор с Циолковским происходил в 1932 году и даже уточняет: до юбилея Циолковского, т.е. до 17 сентября. Но в то время Циолковский никак не мог рассказать Сытину о визите Тихонравова! Судите сами. Вот что писал в своих воспоминаниях Михаил Клавдиевич Тихонравов: «Я очень благодарен И.Т. Клейменову за то, что он однажды пригласил меня поехать к К.Э. Циолковскому. Сам бы, может быть, и не поехал. Тогда мы все были молоды, работы было много, все были увлечены работой и Циолковского даже немножечко забыли. И.Т. Клейменов мне сказал: „Поедем к Циолковскому“. И вот мы поехали в Калугу вдвоем... В Калуге остановились в Доме офицера, познакомились с Циолковским... У Циолковского мы пробыли целый день». И этот день точно известен: 17 февраля 1934 года. Таким образом, если Королев приезжал в Калугу в 1929 году он был еще не из ГИРД, если же речь идет о реальной поездке Тихонравова в 1934 году, – он уже не из ГИРД, так как в 1934 году ГИРД уже не существует. А главное – у Циолковского Тихонравов был не с Королевым, а с начальником РНИИ Клейменовым и случилось это через полтора года после описанной Сытиным беседы, значит, вспоминать о встрече 1934 года в 1932 году Циолковский никак не мог.

Но допустим, Сытин ошибся в датировке, и его поездка в Калугу состоялась позднее, скажем, в 1934 году, после действительной встречи Циолковского с Клейменовым и Тихонравовым. Допустим, стариковская память Циолковского причудливо совместила приезды к нему Королева и Тихонравова, разделенные пятью годами. Но и в этом случае воспоминания Сытина вступают в противоречия со здравым смыслом. Кто сможет объяснить, почему Циолковский, хорошо запомнивший студента Королева, ничего не говорит Сытину о недавнем приезде к нему крупного военного – начальника только что организованного Реактивного научно-исследовательского института? Почему во время второй беседы передает привет опять-таки Королеву, а не Клейменову, с которым он даже сфотографировался на память, – эта фотография, как и фотография Циолковского с Тихонравовым широко известна?

Немало странностей и в беседе Сытина с Королевым. В ней появляется новый вариант темы этой беседы. Циолковский уже не «излагал существо своих взглядов» (А.П. Романов), не говорил «о планерах, реактивном аэроплане, применении реактивных двигателей в авиации» (Б.Г. Тетеркин), а «делился своими планами» и дарил свои книжки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии