Король воронов

Но тем не менее.

Она спросила:

– Это… ребенок?

Между спортивной сумкой и рюкзаком Ганси, свернувшись, лежало какое-то существо с огромными глазами, которые почти скрывала шапочка, низко натянутая на лоб. На нем был старый, потрепанный, непомерно большой вязаный свитер и серые лосины… или это были серые ноги? Они заканчивались то ли ботинками, то ли копытцами. Блу подумала, что сходит с ума.

Ронан бесстрастно произнес:

– Я зову ее Девочка-Сирота.

7

Адам предложил поехать в Кабесуотер, и они повезли ее в Кабесуотер.

Впрочем, Адам сам не знал, что они там будут делать; просто Кабесуотер был первым местом, которое пришло ему в голову. Точнее, вторым, но первая мысль была настолько постыдной, что он немедленно отогнал ее.

Адам бросил на существо лишь один взгляд и подумал, что, возможно, это очередной кошмар, который следует убить, ну, или где-нибудь выбросить.

А в следующую секунду – нет, даже быстрее, через полсекунды, почти немедленно – Адам сам себя возненавидел за эту мысль. Ни о чем другом сын Роберта Пэрриша и не мог подумать. «Что, хочешь уйти? Уже собрался? Это твои вещи? Знаешь, да если б ты имел такое право, я бы сам свалил тебя в канаву. Вечно с тобой один цирк».

Он ненавидел себя, и ненавидел своего отца, и передал эти чувства Кабесуотеру у себя в голове, а Кабесуотер их рассеял.

И вот они были в Кабесуотере, Кабесуотере во плоти, сообразно второй мысли Адама – про которую он жалел, что она не первая. Он подумал, что нужно отвезти Девочку-Сироту к матери Ронана, Авроре. Они добрались до поля, которое когда-то заметили с самолета, с огромным силуэтом ворона, выложенным из ракушек. Ганси не мог не ехать по валявшимся на земле ракушкам, но он очень старался не задевать самого ворона. Адам ценил в Ганси это свойство – бесконечную заботу обо всем, что его интересовало.

Машина остановилась. Ганси, Блу и Адам вылезли. Ронан и странная девочка – нет; между ними, казалось, шли какие-то переговоры.

Остальные ждали.

Небо было низким и серым, его пронзали вершины, поднимавшиеся над коричнево-красно-черными деревьями Кабесуотера. С того места, где они стояли, можно было счесть его обычным лесом на обычной вирджинской горе. Но если долго – и правильно – всматриваться в Кабесуотер, становилось видно, как между деревьями перебегают секреты. Тени рогатых животных, которые никогда не показывались на глаза. Мигающие огоньки прошлогодних светлячков. Шелест многочисленных крыльев, шум большой стаи, которая вечно оставалась незаметной.

Магия.

Вблизи леса Адам чувствовал себя очень… Адамом. Его голову переполняло привычное ощущение комбинезона, собравшегося складками на пояснице, обычные мысли о завтрашней контрольной по литературе. Казалось, рядом с Кабесуотером он должен стать другим, более странным, но на самом деле чем ближе Адам подходил к Кабесуотеру, тем прочнее укреплялся в настоящем. Зачем сознанию забредать далеко, чтобы пообщаться с Кабесуотером, если телу достаточно поднять руку, чтобы коснуться его?

Странно, но поначалу у Адама не было никакого предчувствия насчет того, чем станет для него это место. Хотя, возможно, он ошибался. Такое количество магии – то есть силы – требовало веры как необходимого условия.

Ганси кто-то позвонил. Адам пошел отлить. Ронан оставался в машине.

Адам обошел машину с другой стороны и приблизился к Блу. Он изо всех старался не смотреть ни на ее грудь, ни на губы. Адам и Блу больше не были парой – если, конечно, они хоть когда-либо были парой, – но разрыв и сознание того, что так будет лучше для обоих, ничуть не уменьшили эстетическую привлекательность их тел друг для друга. Волосы у Блу стали еще непослушнее со времен их первой встречи, они едва держались под заколками, рот сделался небрежнее, он жаждал запретных поцелуев, а поза – жестче, словно ее позвоночник сковали горе и опасность.

– Кажется, нам надо поговорить про… – сказала Блу.

Она замолчала. Глаза девушки были устремлены на Ганси. Адам задумался: сознает ли она, насколько прозрачен ее взгляд. Смотрела ли она когда-нибудь на него с таким же ненасытным видом?

– Да, – ответил Адам.

Он с запозданием осознал, что она, вероятно, хотела обсудить поиски Глендауэра, а не признаться в тайном романе с Ганси. «Что ж, об этом тоже надо поговорить».

– Когда?

– Позвоню сегодня вечером. Хотя нет… я работаю. Завтра после школы.

Они кивнули. Какой-никакой, но план.

Ганси продолжал говорить по телефону.

– Нет, о пробках можешь не волноваться, если только в этот вечер нет розыгрыша лотереи. Автобус? Сколько народу ты ожидаешь? Я не представляю, чтобы… О. Можно задействовать школьный автобус, конечно.

– КЕРАУ!

Блу и Ганси одновременно вздрогнули от этого дикого вопля. Адам, узнав имя, которое Бензопила дала Ронану, посмотрел в небо.

– Господи боже мой, – прорычал Ронан. – Прекрати придуриваться.