Король — узник Фантомаса

— Это действительно утомительно, мадам, особенно, когда работаешь при искусственном освещении. Поэтому я встаю с рассветом и работаю дотемна. Но зимой световой день короток, и именно зимой идёт больше всего заказов. Так что приходится, как сегодня, например, работать по ночам… Поэтому я и заявилась к вам так поздно.

— Разве это поздно? — рассмеялась Сюзи. — Для меня это такая рань!

— Конечно, мы ведём разный образ жизни, — мягко заметила молодая работница и тут же испугалась, что задела самолюбие хозяйки.

Но Сюзи и не думала обижаться.

— Ещё бы! — лукаво воскликнула она. — Когда ваша работа кончается, моя только начинается. Но если ваша работа тяжела, то и моя не всегда приятна!

Обе женщины понимающе переглянулись и рассмеялись. Потом снова помолчали, разглядывая туалет. Сюзи сняла пеньюар и надела тунику, которая шла ей необыкновенно. Она выглядела в ней прелестно, и Паскаль, не удержавшись, сказала ей об этом.

— В самом деле? — искренне обрадовалась Сюзи. — Сегодня вечером это для меня особенно важно!

И, указав на сервированный стол, она добавила:

— Знаете, кого я ожидаю? Моего любовника… Короля!

— Я знаю… — улыбнулась Паскаль. — Ваш стол чудесно сервирован.

— Надо будет, чтобы вы сделали мне кружевную скатерть, — сказала Сюзи. — Я уверена, что у вас замечательно получится!

Паскаль, как девушка практичная, хотела тут же снять мерку, но хозяйка остановила её:

— Нет, моя дорогая, не сегодня. Сейчас не время. К тому же я не хочу злоупотреблять щедростью моего покровителя… Зайдите ко мне через несколько дней, — тогда я с вами и расплачусь.

Сюзи проводила девушку до дверей и тепло с нею простилась.

Мадемуазель Паскаль осторожно спустилась по тёмной лестнице и оказалась под сводами перехода, соединявшего двор с улицей.

Мари Паскаль было около двадцати лет, она была блондинкой с голубыми глазами, привлекательным лицом и хорошими манерами. Она пользовалась репутацией старательной, рассудительной и добродетельной девушки. У неё были золотые руки, и вскоре у неё образовался широкий круг заказчиц в богатом и элегантном квартале Монсо, так что в зимний сезон ей даже приходилось нанимать двух помощниц, что, впрочем, не мешало ей самой работать не покладая рук. Она уже успела накопить небольшое состояние, которое могло бы послужить ей приданым, встреть она хорошего человека, либо подспорьем в случае, если бы она не смогла больше работать.

Молодая работница жила в том же доме, только в другом подъезде, на седьмом этаже, и она уже собиралась пересечь двор, чтобы идти домой, когда её окликнул голос, принадлежавший консьержке, мамаше Сейрон, которую за сварливый характер прозвали «мамашей Ситрон» ^[2]. Мари Паскаль тут же повернулась и подошла к толстой консьержке, стоявшей в дверях своего помещения, выходившего непосредственно в крытый проход.

Мамаша Ситрон была грузной женщиной с непропорционально большими руками и ногами, прищуренными глазами, недоверчиво глядевшими сквозь очки в железной оправе, и неуместно ярко накрашенными губами. Чтобы, как она выражалась, «не попортить руки», она всегда носила чёрные митенки. Впрочем, всю чёрную работу вместо мамаши Ситрон выполняла нанятая ею уборщица, а сама консьержка придумывала себе тысячу причин, чтобы отлучаться из дома как в дневное, так и в ночное время. Вот и сейчас она только что вернулась из города и отпустила подменявшую её уборщицу.

Любопытная консьержка хотела знать, откуда Мари Паскаль возвращается в столь позднее время. Девушка охотно удовлетворила её любопытство и рассказала о заказе, который она относила Сюзи д'Орсель. Начавшись у порога, разговор продолжался в комнате консьержки.

— Выпейте со мной чашечку кофе, мамзель Паскаль, — предложила толстуха, расставляя на столе чашки и снимая с огня кипящий кофейник.

Молодая работница хотела отказаться, сказать, что не привыкла пить кофе в такое время, но не решилась отклонить гостеприимство мамаши Ситрон, тем более, что несколько дней тому назад консьержка оказала ей услугу, познакомив с проживавшим на втором этаже маркизом де Сераком, важным пожилым господином. Тот, в свою очередь, рекомендовал её приехавшему в Париж королю Гессе-Веймара, который сделал ей крупный заказ на кружева. Мамашу Ситрон как раз и интересовали подробности визита Мари Паскаль в «Рояль-Палас».

— Так как же, видели вы короля? — спросила она у девушки.

— И да, и нет…

— Так да или нет?

— Видела, но мельком…

— И как он вам показался?

— В общем, он мне понравился… Мне пришлось ждать больше часа, прежде чем меня ввели в его салон. Там лакей в камзоле и коротких бархатных штанах взял образцы моих кружев и отнёс в соседнюю комнату, где находился король. Король прохаживался по комнате, и я иногда его видела через открытую дверь.

— А потом?

— Кружева, наверное, ему понравились, потому что он сделал мне большой заказ. Но, видимо, он не очень тонкий ценитель, потому что сказал — и это меня удивило, — что работа может быть и не такой филигранной.