Король-Уголь

Джерри Минетти упомянул про Джека Дэйвида. Нынче утром, не повидавшись с руководителями профсоюза, он поехал обратно в Северную Долину. Его, пожалуй, не коснется подозрение. Если так, то ему удастся сохранить свое место и продолжать профсоюзную работу.

— А как будет с вами? — спросил Хал. — Вы вроде как сожгли все корабли?

Джерри никогда не слышал этого выражения, но догадался, что оно значит.

— Еще бы! — сказал он. — Дотла сжег!

— Скажите, а вы не заметили там, внизу, в вестибюле, филёров? — спросил Хартмен.

— Что-то я пока не научился их различать.

— Скоро научитесь, если будете заниматься нашим делом. С тех пор как открылось наше отделение союза, минуты не было, чтобы против дома не торчало полдюжины этих молодчиков. Всякого, кто приходит к нам, они выслеживают до дома, и в тот же день он оказывается выгнанным с работы. Как-то ночью они взломали ящик моего стола и похитили мои письма и бумаги. Они уже сто раз угрожали убить нас!

— Не пойму, как вы все-таки умудряетесь что-то делать в этих условиях!

— Нас это все равно не остановит! Когда они лезли ко мне в ящик, они думали найти там списки наших организаторов. Но у меня-то все списки в голове!

— И это тоже не пустяк! — вставил Мойлен. — Знаете, сколько у нас организаторов? Девяносто семь! И ни одного из них до сих пор не поймали!

Хал слушал в изумлении. Ему открылась новая сторона рабочего движения. Этот спокойный, рассудительный старый немец — по виду типичный владелец колбасной лавки, и этот жизнерадостный ирландский паренек, какие ходят под ручку с барышнями на благотворительный бал пожарников, — оба эти человека были предводителями армии минеров, подрывателями могучей крепости алчного Питера Харригана!

Хартмен предложил Джерри испробовать силы на этом поприще. Его несомненно выгонят из Северной Долины, поэтому он ничего не потеряет, если сразу вызовет семью в Педро. Так он, пожалуй, сохранит для себя роль организатора. Дело в том, что шпики имеют обычай следовать за человеком до самой шахты и уже там выяснять его личность. А если Джерри поедет поездом в Уэстерн-Сити, то он может сбить их со следа и после перебраться в какой-нибудь другой поселок для организационной работы среди итальянцев. Джерри принял это предложение с восторгом: оно отодвигало тот страшный день, когда Роза и малыши будут брошены на милость судьбы.

Во время этой беседы раздался телефонный звонок. Звонил секретарь Хартмена из Шеридана, чтобы сказать, что он получил весть от похищенных делегатов. Всю группу — восьмерых мужчин и одну женщину, Мэри Берк, — довезли до Хортона, небольшой станции, на боковой ветке. Там их насильно, под угрозой избиения, посадили на поезд. Но они сошли на первой остановке, объявив о своем намерении ехать в Педро. Вскоре они, вероятно, появятся в гостинице.

Халу захотелось присутствовать при этой встрече. Он вышел на улицу предупредить брата, что задержится. По этому поводу, конечно, вспыхнул новый спор. Эдуард напомнил ему, что виды города Педро нагоняют скуку своим однообразием, на что Хал мог ответить лишь предложением познакомить Эдуарда со своими друзьями. Это люди, от которых Эдуард может многому научиться, если захочет. Отчего бы ему не присутствовать при встрече с шахтерскими делегатами, которые отважились на героический подвиг и стали жертвами преступления! Отнюдь не скучные люди! Например, синеглазый Тим Рэфферти — молчаливый гном с перепачканным лицом, вырвавшийся из темного подземелья и нежданно-негаданно раскинувший золотые крылья высокого красноречия. Или Мэри Берк, о которой Эдуард может прочесть в сегодняшнем выпуске «Уэстерн-Сити газетт». Ее называют там «шахтерской Жанной д'Арк» или еще как-то не менее живописно. Однако мрачное настроение Эдуарда не рассеивалось. Он уже видел имя брата на столбцах газеты по соседству с этой ирландской Жанной д'Арк!

Джерри Минетти повел Хала перекусить в какое-то место, которое Эдуард назвал презрительно харчевней. Сам же Эдуард в гордом одиночестве отправился обедать в ресторан гостиницы «Америка». Но он недолго пребывал в одиночестве. Вскоре за его стол усадили востроносого человечка, который немедленно попытался завести с ним разговор. Он — коммивояжер, продает скобяной товар; а чем торгует джентльмен, полюбопытствовал он. Эдуард холодно ответил, что не торгует ничем, но от коммивояжера не так-то легко было отвязаться: по-видимому, профессия этого человека отучила его от самолюбия. В таком случае, может быть, собеседник интересуется шахтами? Не посетил ли он какие-нибудь из них? Незнакомец так упорно возвращался к этой теме, что Эдуарда осенила, наконец, догадка: да ведь это его обнюхивает ищейка Компании! Как ни странно, но этот случай вызвал у Эдуарда большее возмущение режимом Питера Харригана, чем все страстные речи младшего брата об угнетении людей в Северной Долине!

20