Король-Провидец

– Я скучала по тебе, – прошептала она. Нежно подразнив меня зубами, она провела языком по самому кончику члена. – А теперь, Дамастес, если ты хочешь так же сильно, как и я, дай мне попробовать тебя на вкус.

Она полностью взяла меня в рот, двигая губами вверх-вниз по древку копья. Ее язык работал без устали. Я положил руки ей на голову, зарывшись в ее волосы, и невольно застонал, когда давно сдерживаемое семя излилось наружу.

Маран продолжала двигать головой. Необыкновенное наслаждение возросло, потом снова улеглось. Она поднялась с мокрым ртом и медленно сглотнула.

– Это чтобы убедиться, что мы с тобой поровну поделили удовольствие.

Я тоже встал и обнял ее. Когда мы поцеловались, я снял с нее рубашку, потом развязал узлы, стягивавшие пояс юбки, и она упала к ногам Маран.

Из-за беременности ее груди увеличились в размерах и теперь напоминали спелые персики. Она обвила меня ногой и потерлась пяткой о мою икру. Мой член, прижатый к ее животу, опять затвердел.

Я поднял ее и уложил на мою маленькую походную койку. Маран лежала, откинув голову назад. Затем она открыла глаза, посмотрела на меня и мечтательно улыбнулась. Подняв колени, она медленно раскинула бедра в стороны.

– Ты мечтал обо мне, муж мой?

– Каждую ночь.

– И я мечтала о тебе, и пыталась сама доставить себе хоть немного удовольствия. Но это ничто по сравнению с тобой.

По-прежнему улыбаясь, она погладила гладко выбритый лобок, потом вставила в себя палец и неторопливо подвигала им взад-вперед.

– Я готова, Дамастес, – простонала она. – Иди ко мне. Люби меня, бери меня сейчас же!

Я опустился на колени над ней. Она вздрогнула, когда я осторожно, неглубоко вошел в нее и задвигался в ней.

– До конца! Вставь его до конца! – умоляла она, но я продолжал легкие движения. – О, любимый, пожалуйста, пожалуйста!

Я слегка отодвинулся. Внезапно Маран обвила ногами борта койки и вскинулась так, что буквально насадила себя на меня. Она вскрикнула, я упал на нее, и мы снова слились воедино.

– Нумантийские солдаты! – усиленный магией голос Тенедоса разносился над огромным строем. – Вы хорошо послужили своей стране. Я обещал вам награду за ваши жертвы, и вы поверили мне. В Полиситтарии я дал вам ощутить вкус своих обещаний. В грядущем вас ждет большее, гораздо большее.

Я начну с шестерых моих лучших солдат. Все они генералы и полностью заслуживают этого звания. Более того – они герои!

Сегодня я утверждаю новое воинское звание – это звание трибуна. Вот его символ, – он поднял черный ониксовый жезл длиной около двух футов, с серебряными обручами, стягивавшими верхний и нижний конец.

Мы шестеро, стоявшие перед Тенедосом, были изумлены. До сих пор мы не подозревали, с какой целью он объявил общеармейское построение и вызвал нас к себе.

– Мои трибуны получат высочайшие командные посты и будут отвечать только передо мной. Теперь я назову их. Вам известны их имена и репутация, но я хочу сказать несколько слов о каждом из них.

Моим первым трибуном станет Дамастес а'Симабу. Он первым последовал за мной и проявил себя храбрейшим из храбрых, начиная с Кейта и заканчивая уничтожением Чардин Шера. Его мужество было непревзойденным. Трибун а'Симабу, я благодарю вас за службу.

Он выступил вперед и вручил мне первый жезл. Я услышал одобрительный рев солдат за моей спиной. У меня отнялся язык: я никогда не мечтал о такой чести. Должно быть, Тенедос знал, о чем я думаю, поскольку он улыбнулся и тихо добавил:

– Теперь ты видишь, что получается, когда слушаешь речи безумца в горном ущелье?

Я молча отсалютовал, и он отступил назад. Настала очередь других.

– Вторым трибуном будет генерал Эрн – человек, который всегда вел солдат за собой, подчинялся моим приказам и подавал другим личный пример.

Эрн тоже получил свой жезл.

– Третьим будет генерал Мирус Ле Балафре, наш лучший боец и командир, который тоже служит примером для своих солдат. Ему не нужны медали, ибо его тело, покрытое боевыми шрамами, говорит само за себя.

Ле Балафре взял свой жезл и вернулся, встав рядом со мной. Я шепотом поздравил его, и он кивнул в знак благодарности.

– Пожалуй, я останусь здесь еще немного, – тихо произнес он. – Кажется, жизнь становится довольно интересной.

– Четвертым трибуном станет Генерал Йонг, – прогремел голос Тенедоса. – Я хочу, чтобы все, кто не является коренными нумантийцами, отметили эту честь и поняли, что я вознаграждаю любого человека, который служит верой и правдой.

Я ожидал, что Йонг, по своему обыкновению, выкинет какое-нибудь коленце, но, похоже, он был совершенно ошеломлен случившимся. Утирая слезы костяшками пальцев, он принял жезл и вернулся к нам, даже забыв отсалютовать Провидцу.

– Пятым трибуном станет генерал Кириллос Линергес, вернувшийся в армию в час величайшей нужды. Он быстро поднялся по служебной лестнице, снова и снова доказывая свое мужество и командные способности.

Линергес, чья рука все еще висела на перевязи после битвы с каллианцами, лучился от удовольствия.