Король пиратов

Капитан отодвинул свой стул и повернулся к изрядно разгромленному городу. Кое-где Лускан еще горел, и дым пожаров усиливал постоянный сумрак. По улицам катились широкие плоские телеги, а возницы печально звонили в колокольчики, призывая людей выносить своих мертвецов. На телеге, прошедшей под окном Дюдермонта, лежало уже несколько трупов.

— Да, я понимал, что план лорда Брамблеберри потребует от города больших жертв, — признался капитан. — Я вижу их — я ощущаю их запах! — ежедневно, как и все вы. И вы правы. Эта ноша оказалась для меня очень тяжелой.

Говоря это, он не отрывал взгляда от города, и его спутники тоже посмотрели на темневшие дороги и здания.

— Здесь гораздо труднее, чем на море, — сказал Дюдермонт. При этих словах Дзирт с понимающей улыбкой посмотрел на Робийарда, припомнив, что несколько дней назад, когда восстание в городе только начиналось, чародей высказывал ту же мысль. — При охоте на пиратов ты знаешь, что действуешь во имя добра. Там не о чем спорить, разве что при выборе двух возможных вариантов: потопить корабль противника вместе со всеми преступниками или же доставить их в Лускан или Глубоководье, чтобы передать в руки правосудия. В поступках пиратов нет никакой подоплеки — по крайней мере, нет ничего, что могло бы изменить мое отношение к ним. Выполняют ли они волю своего хозяина или действуют по собственным гнусным замыслам, моя борьба основана на прочных принципах морали.

— И ведется в согласии с законами, — добавил Робийард, приветственно приподнимая кружку с утренним чаем. А в данном случае ситуация более сложная и приходится вникать в полуправду и скрытые замыслы.

— У меня огромное отвращение вызывает Карнавал Воров, — сказал Дюдермонт. — Я не раз боролся с искушением атаковать это заведение и поубивать охранников-мучителей, но всегда вспоминал, что они выполняют приказы законодателей Лускана. Однажды мы по этому поводу даже чуть не подрались с Верховным Капитаном Таэрлом.

— А он, вероятно, утверждал, что жестокость необходима для поддержания порядка, — предположил Робийард.

— И очень убежденно, — ответил Дюдермонт.

— Он ошибался, — заявил Дзирт, и оба собеседника уставились на него с изумлением.

— А я считал, что ты скептически относишься к нашей миссии, — сказал Дюдермонт.

— Так оно и есть, — ответил Дзирт. — Но это не значит, что я не согласен с необходимостью перемен, по крайней мере, в некоторых отношениях. Однако принимать решение в целом — не мое дело, ведь вы и многие другие лучше знакомы с порядками и природой отношений в Лускане. Мои мечи служат капитану Дюдермонту, но некоторые опасения все равно остаются.

— Так же, как и у меня, — признался Робийард, — Здесь так много ненависти, интриг, тайных замыслов и соперничества, которое уходит корнями гораздо глубже, чем жестокие планы Арклема Грита.

Дюдермонт поднял руку, призывая Робийарда к молчанию, а жестом второй руки остановил готового вмешаться Дзирта.

— Я тоже не могу сказать, что не испытываю некоторых опасений, — заговорил он. — Но я не откажусь от своей веры в правое дело, ведущее к правильным результатам. Я не могу отказаться от своих убеждений, иначе кем я стану и во что превратится моя жизнь?

— Довольно простое и несправедливое утверждение, — заметил склонный к сарказму чародей.

— Несправедливое?

— Для тебя, — ответил Робийарду Дзирт. — Наши с тобой дороги во многом схожи между собой хотя исходные пункты совершенно различны. Мы оба любим вмешиваться в чужие дела, но надеемся, что после нашего вмешательства ткань жизни станет более красочной.

Дзирт сам слышал горькую иронию в своих словах, вызванную неприятным воспоминанием о ситуации в Длинной Седловине, где его участие, вероятно, принесло бы пользу.

— Я воюю с пиратами, а ты с чудовищами, верно? — с усмешкой сказал капитан и в свою очередь приподнял чашку с чаем. — Я полагаю, что легче истреблять пиратов и даже орков.

Дзирт моментально поперхнулся чаем, едва только вспомнил о недавних событиях на Севере, и долго еще не мог прокашляться и отдышаться. Он поднял руку, чтобы успокоить собеседников, но не захотел еще больше осложнять разговор повествованием о небывалом договоре между Бренором и Обальдом, между дворфами и орками. С недавних пор абсолютизм дроу заметно сгладился, и непоколебимая вера капитана его немного пугала.

— Нельзя не беспокоиться о нежелательных последствиях, — продолжил беседу Робийард.

Но капитан, снова увлеченный видом из окна, в ответ только пожал плечами. Внизу вновь зазвенел колокольчик, потом раздался крик, призывающий выносить мертвых. Его цель была ясна. Капитан окинул взглядом остров Сабля, похожую на гигантское дерево Главную Башню и мачты множества кораблей, выстроившихся на противоположном берегу гавани, в устье реки.

Угроза упырей значительно уменьшилась. Друзья Робийарда почти закончили возведение нового барьера вокруг Иллуска, а большая часть вырвавшихся в город чудовищ уже была уничтожена.

Пришло время сразиться с главным источником всех бедствий, и Дюдермонт опасался, что этот бой обойдется им слишком дорого.