Король мертвецов

— Экий поползень, — осудил я. — Ну, тащите в клетку, как полагается. Я скоро подтянусь — пообщаемся.

— Притащим! — хохотнул ссутуленный. — Не извольте сумлеваться.

И официальные лица отчалили исполнять долг. Харисим проводил парочку взглядом.

— Не люблю я этих.

— Думаешь, они из этих? — озадачился я, подумав о чём-то своём.

— Официальных, — сплюнул Харисим.

— А. Ну, что могу сказать. Зря. С официальными лицами нашему брату лучше дружить.

Сказал человек, который начал свою блистательную карьеру с того, что кинул через известный орган пореченского градоправителя, ага. Но ведь потом я его от кикиморы спас! Было дело? Было! Вот. И теперь мы с господином Абрамовым — первейшие друзья.

— На кой с ними дружить? — не поняла теперь уже Земляна.

— Вот на такой, — обвёл я широким жестом творящееся вокруг безобразие. — Чтобы во всяких сомнительных ситуациях они на нашей стороне были.

— А нам что с того? — присоединился тупить Захар. — С нас ведь глава ордена спрашивает.

— Верно, — вздохнул я, чудом удерживаясь от матной брани. — А на главу ордена как раз-таки давят официальные лица. Ты, Харисим, думаешь, он просто так из-за монахинь на тебя ополчился? Исключительно по злобе? Нет. Он, я так полагаю, мужик умный и серьёзный, иначе вы бы его главой не признали. А ежели он таковой, то прекрасно понимает заложенную в тебе пользу и просто так отстранять бы не стал. Надавили на него. Люди к охотникам сложно относятся. Уважают — да, но боятся. И им хочется, чтобы нас надёжно в узде держали. Потому за каждый просчёт отвечать приходится. Вот поэтому с официальными лицами лучше дружить.

— Мудрёно, — резюмировал Харисим. — Пошли лучше в кабак, удачную охоту отпразднуем.

Я только рукой мысленно махнул. Бесхитростные они тут, все, как один. Один лишь Троекуров — хитрожопейшая мразь. Но он играет за другую команду.

Мы поделили кости, после чего Харисим отчалил в кабак. Захар и Земляна с ним не пошли, не настолько хорошо пока знали. Остались со мной.

— Чего делать-то будем? — спросил Захар.

— Старика допрашивать. Но там мне помощники не нужны, так что вы сами смотрите. Можете домой возвращаться.

— Да уж пошли, — решила за двоих Земляна. — Самой интересно, что этот мозгляк скажет. Троекуров — общая беда. А может, просто прийти к этой твари и… — Она провела большим пальцем по горлу. — Ну, осудят… может быть.

Я вздохнул.

— Если б всё было так просто, я бы его ещё прошлым вечером прирезал. Он силён и достаточно умён, Земляна. Дуром переть — самому сдохнуть.

— Ну так давай полусотню соберём! Я — Пятидесятница.

Глаза у Земляны загорелись. Очень ей хотелось покомандовать полусотней и получить возможность апнуться до Боярина. Или Боярыни?.. Как там оно гендерно изменяется, не уверен.

Я на несколько секунд задумался. В принципе-то… Если полусотней налететь, то может и получиться. Вряд ли Троекуров настолько силён, чтобы с этакой толпой справиться. А если Земляну ещё и накачать силой всей той полусотни — да она вообще его на молекулы разберёт!

Хех. А если не Земляну? Так-то у меня сто девятнадцать родий нарисовалось. До Пятидесятника — всего тридцать одна. Надо же! Когда-то тридцать одна родия — это было охренеть как много. А сейчас можно запланировать это количество на одну хорошую охоту. Не здесь, так ближе к Питеру найти какое-нибудь гнездо волкодлаков. Если полусотню возглавлю я, то будет даже лучше.

Мне. Земляна-то наверняка надуется.

Глава 8

Но блин! Если Земляна апнется до Боярыни, то ведь тут же свинтит в свою Европу дурацкую. Будет там гулять, зараза такая, по парижам, чертей с Эйфелевой башни состреливать. Или её не построили ещё? Хз, не помню, когда она появилась. Электричества ещё нет, так что, по идее, ЛЭП прокладывать смысла не было… Блин, как же тяжко без Википедии. Впрочем, рискну предположить, что в свете текущих реалий французам чуть-чуть не до красивых башен. От драконов бы отстреляться.

— Нет, — ответил я Земляне, заставив себя отвлечься от размышлений. — Мы придём — а он уйдёт.

— Как — уйдёт⁈ — не поняла Земляна.

— Ну, вот так. Колдовством. Знаком или амулетом — не знаю уж, как он это делает, но делает.

— Зачем уйдёт? — не понял и Захар.

Тут я уже чуть не всплакнул от умиления. Совсем бесхитростные…

— Чтобы не погибать, ребята. Так вот странно устроены некоторые люди: не хотят они особо погибать.

— Так он же тварь!

Твари от людей, по большей части, отличались совершенно идиотским гонором. Отступали они редко, до последнего верили, что все должны обсираться от одного их вида, и если сейчас их убивают, то это просто временный баг, который вот-вот пофиксят разрабы. Но тут был один нюанс.

— Да вот — увы, ребята. Формально Троекуров — человек. Мразь, каких поискать — это да. Но на тварь не тянет… Ха!