С необъяснимым злорадством наблюдал Ангелов, как на щеке жены расцветает лиловым цветом огромный синяк. Лерка не могла ничего умнее придумать, как сказать, что спросонья наткнулась в спальне на угол платяного шкафа, но он-то сразу понял, что синяк – результат прощальной беседы Лерки и мнимой горничной. Девочка явно не промах! И в постели… но про это Ангелов запретил себе даже думать, потому что такие мысли черт знает куда могли завести.
– Дорогая, – говорил в это время Маркиз Лоле, свернувшейся калачиком под одеялом, – пора вставать! Уже второй час!
Из-под одеяла раздался полный муки стон. Несколько дней Лола провела, отдыхая от тяжелых трудов в доме банкира Ангелова, и совершенно обленилась. Она спала до полудня, часами лежала в ванне, ела исключительно фрукты и орехи, а вечера проводила перед телевизором либо перечитывая мемуары знаменитых актеров прошлого.
– Лолка, – Маркиз начал сердиться, – вылези же наконец на свет божий, ты совершенно опухла от сна.
– В этом доме меня любит только Пу И, – глухо раздалось из-под одеяла, – песик поддерживает меня в трудную минуту, у него ангельский характер!
– Я бы так не сказал, – заметил Маркиз, присаживаясь на край кровати, – видела бы ты, как он набросился сейчас на прогулке на белую королевскую пуделицу, он ее чуть не изнасиловал!
– Это Марго из соседней парадной? – Лола так возмутилась, что даже высунула нос из-под одеяла. – Да она сама его все время соблазняла! Вечно задом своим толстым перед ним вертит!
– Ну, он сам набросился на нее как зверь! И это при его-то размерах! – восхитился Маркиз. – Чуть было не свершилось прелюбодеяние, я его еле оттащил. Но зато хозяйка пуделицы так разъярилась, что чуть не изнасиловала меня!
– Да? Ну ты, верно, был не против, – Лола опять спряталась под одеяло.
– Если бы ты ее видела, ты бы так не говорила, – укоризненно заметил Леня, – ну, так будешь вставать?
– А завтрак в постель? – послышалось со стороны девушки.
– Завтрак ты проспала, а обед в постель не подают, – резонно возразил Маркиз, – так что покажи личико, Гюльчатай!
Лола вынырнула из подушек, и Ленька картинно зажмурил глаза.
– Что, так ужасно? – она потянулась к ручному зеркальцу, валявшемуся рядом с кроватью.
– Банкирша Ангелова взяла бы тебя на работу без всяких сомнений! – заявил Леня.
– Не напоминай, – Лола поморщилась и тяжело вздохнула, – что у тебя за манера – бить по самому больному? Вечно вы, мужики, норовите обидеть бедную девушку.
– Вот как раз об этом я и хотел с тобой поговорить! – оживился Леня. – У тебя появилась возможность отомстить этой семейке.
– Ну, положим, самой мадам Ангеловой я уже отомстила, – протянула Лола и краем глаза заметила, как напрягся Маркиз – он подумал, что она переспала-таки с банкиром, – начистила ей морду, – продолжала Лола как ни в чем не бывало, – небось до сих пор из дому выйти не может…
Ленька чуть-чуть расслабился.
– Значит, так, – заговорил он, – сегодня вечером идем на какую-то их тусовку…
– Кого – их?
– Богатых людей, – объяснил Леня, – все там будут, я с трудом приглашение достал. И там тебе представится возможность увидеться с банкиром. Я тут навел кое-какие справки… в свое время Зарудный сильно-таки нагадил нашему… Так что если правильно повести дело, то он просто обязан согласиться подставить Зарудного в ответ. В общем, тебе и карты в руки, обольщай своего банкира на здоровье!
– Да? – Лола выкатилась из кровати. – Что же ты молчал? У меня же нечего надеть! И волосы в ужасном состоянии, и руки…
Она металась по комнате в одной коротенькой полупрозрачной ночной сорочке и совершенно не стеснялась Маркиза, она просто забыла о его присутствии.
– Что ты ищешь – косметику? Так она в ванной, – робко подал Маркиз голос.
– Да не косметику, а телефон! – раздраженно рявкнула Лола. – Мне нужно успеть в салон красоты, а потом пробежаться по магазинам! Умеешь ты, Ленька, человеку настроение испортить! Неужели нельзя было за три дня меня предупредить?
– Правильно, почисти перышки, банкира нужно поразить в самое сердце, – присовокупил Леня, чтобы оставить за собой последнее слово, но душу его грыз вопрос: переспала Лола с банкиром или не успела?
Знаменитый художник Афанасий Стрелкин был в особенности известен пятью вещами: потрясающе живописными, захватывающими, совершенно невероятными рассказами о своих путешествиях, столь же удивительными повествованиями о своих многочисленных любовных похождениях, умением продать любую картину за совершенно немыслимые деньги, способностью сделать сенсацию из чего угодно и, наконец, своими великолепными пышными усами.
Собственными путевыми фотографиями, сделанными в самых разных концах земного шара, Афанасий Стрелкин потчевал каждого нового знакомого, которого ему удавалось заманить в свою роскошную квартиру, занимавшую целый этаж особняка на набережной Фонтанки.