Король и спящий убийца

Дядя Слава оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было, кроме членов нашей съемочной группы, да и те попрятались так, что не сыщешь, даже зная, что они где-то здесь.

– Я с мужиком одним познакомился, – жарким шепотом сказал дядя Слава. – Мужик просто уникальный! Доктор наук! А может быть, и профессор! Секретный профессор!

– Секретный-то почему? – удивился Ферапонькин.

– Потому что засекретили. Он в какой-то лаборатории работал, и они там такие вещи вытворяли, брат, что не передать. А что потом – сам знаешь. Перестройка началась, зарплату не платили, он оттуда и ушел. Теперь калымит, свое изобретение применяет на практике, чтоб хоть чем-то на жизнь подхалтурить.

– А что за изобретение-то?

Дядя Слава еще раз оглянулся и только после этого произнес сдавленным шепотом:

– Машина времени!

Ферапонькин засмеялся. Не зло, но все равно обидно.

– Ну ты загнул! – сказал он. – Ну и придумал!

– Придумал?! – взвился дядя Слава, будто в жизни ему еще не наносили большего оскорбления. – А это вот откуда?

Взмахнул перед носом собеседника газетой, на первой странице которой Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Брежнев Л. И. вручал ордена героям Родины.

– А это откуда? – вопрошал дядя Слава, демонстрируя свой новехонький костюм. – Ты знаешь, сколько я за него вчера в магазине заплатил?

– Сколько?

– Шестьдесят восемь рублей ноль-ноль копеек!

– Сколько?! – дрогнул Ферапонькин.

– Да, Миша, да! – зашептал дядя Слава. – Я был там вчера! Говорю же – уникальный мужик, светлая голова, у него эта машина времени только и знает себе – вжик, вжик. Хочешь, отведу к нему? – И он заглянул Ферапонькину в глаза.

А тот уже поплыл. Я из своего укрытия его видел и уже понял: он пока не верит до конца, но еще немного, и согласится. Все идет по плану.

– Я на работу иду, – проявил нерешительность Ферапонькин.

– К черту работу! Зарплату небось уже три месяца не платят, а там, – дядя Слава махнул рукой в неопределенное далёко, – пиво по двадцать две копейки! Сигареты «Прима» по шестнадцать! Неужели ты не хочешь взглянуть на ту жизнь хотя бы одним глазком?

Черт побери, как же он был убедителен! Я подумал, что надо бы выплатить дяде Славе премию за мастерство.

– А это далеко? – заинтересовался Ферапонькин.

– Здесь рядом, Миш! Вон в том сарае! – Дядя Слава уже тянул собеседника за собой.

В сарае действительно обнаружился мрачного вида мужчина в очках и с лысиной. Настоящий профессор, если кто понимает. В углу сарая перемигивался лампочками металлический агрегат.

Сбоку у него была ручка, как у игрального автомата.

– Вот! – доложил дядя Слава. – Привел.

Профессор долго рассматривал гостя.

– Хочет? – неожиданно резко спросил он.

– Да! – ответил дядя Слава. – Очень!

– А платит кто?

Вышла маленькая заминка.

– Человек зарплату несколько месяцев не получает, – попытался надавить на жалостливость дядя Слава.

«Профессор» молча кивнул. Эта ситуация была ему близка.

– Хорошо, – сказал он. – Но только один разок. И ненадолго.

Ферапонькин не протестовал. Он до сих пор, кажется, не понимал, что происходит.

– Сюда! – распорядился «профессор», указывая на кресло в углу. – Отклонений в психике нет? Боткина в детстве не болели? Стул нормальный?

Михаил Петрович пожирал глазами «профессора» и молчал, начисто лишившись дара речи, а тот, похоже, и не ожидал ответов на свои вопросы. Усадив Ферапонькина в кресло, склонился над ним, заглядывая своему подопечному в глаза.

– Так… Глаза закрыть! Все в порядке? По моей команде будем засыпать. Готовы? Поехали потихоньку. Спите… Спите… Спите…

Голос «профессора» становился все тише, и Ферапонькин постепенно отключился. Через минуту гипнотизер распрямился и негромко сказал:

– Готово!

Тотчас тесный сарай заполнился людьми. Ферапонькина вынесли наружу и поместили в карету «Скорой помощи». Он, казалось, спал.

– Скорее! – поторопил гипнотизер. – Не надо затягивать!

Место, где должны были развиваться дальнейшие события, находилось не так уж далеко, и через двадцать минут Ферапонькина внесли в небольшой кабинет, уложили прямо на стол. Гипнотизер вышагивал по кабинету, нервно потирая руки.

– Ну что? – спрашивал он время от времени. – Готово?

Когда ему сообщили о том, что можно приступать, он выгнал всех из кабинета и подступился к Ферапонькину. Через несколько мгновений после этого наш: герой открыл глаза. Он лежал на столе, прямо перед ним на стене висел портрет товарища Брежнева, грудь которого украшали многочисленные геройские звезды. Ферапонькин долго рассматривал этот портрет, будто что-то вспоминая, наконец вспомнил, повернул голову и увидел «профессора».

– Что? – хриплым голосом осведомился Ферапонькин. – Получилось?

«Профессор» утвердительно кивнул. Ферапонькин судорожно вздохнул и затих.

– У вас на все про все полдня, – сказал «профессор» и посмотрел на часы. – Ровно в двенадцать я жду вас здесь.

С этими словами он вышел из кабинета и плотно прикрыл за собой дверь, так что его пациент даже не успел ни о чем его спросить.