Король и Дева (СИ)

Чудо оказалось девушкой. Ей бросили плащ, и теперь она нервно куталась в него. Взгляд у нее был остекленевший, казалось, она не замечала никого вокруг. Выглядела она ужасно: голова лишилась волос — то ли обритых, то ли сожженных — брови и ресницы на перепачканном лице были опалены, но это не портило впечатления от чистых черт, ясных, широко расставленных глаз и милой ямочки на подбородке.

Девушка отшатнулась от шагнувшего к ней Гэндальфа, пытаясь отползти, но сил ей явно не хватало. Воду из протянутой фляжки глотала жадно, будто ей несколько дней не давали пить. Стучала зубами о край горлышка, проливала через край, кашляя и давясь.

***

Жанна не понимала, что произошло. Она оглядывалась вокруг в полной растерянности, не находя ни стражников, ни епископа, ни костра на площади. Да и сама площадь тоже куда-то подевалась. Только тишина, дорога, деревья и незнакомцы в странных одеждах…

— Тихо, девочка, тихо — я тебя не обижу, — высокий старик наклонился и положил ей руку на лоб. — Кто ты и откуда?

От его ладони шло благодатное тепло. Оно успокаивало, и Жанне стало чуть легче. Она даже не сразу отпрянула от его прикосновения.

— Спасибо, добрый незнакомец, за вашу помощь. Я родилась в деревне Домреми, в той, что сливается с Грю. Мне девятнадцать лет. На родине меня звали Жаннетой, а после того, как я пришла во Францию, стали звать Жанной, — она так часто повторяла этот ответ на допросах, что выучила дословно и отвечала не задумываясь.

Услыхав себя, Жанна замолкла, схватившись за горло — она говорила не на родном языке — фразы звучали похоже на речь иноземных захватчиков! Но вот что странно: она хорошо понимала как себя, так и этого высокого старика с седой бородой. Слова, рождаясь в уме, неуловимо менялись при произнесении — будто язык слегка онемел.

С новой силой ужаснулась своей наготе, беспомощности и непониманию происходящего, но могла лишь плотнее завернуться в тонкую материю. Может, встретившиеся ей сжалятся и снабдят необходимым? Хотя особо надеяться не стоило.

С осторожностью Жанна провела тканью по руке, ожидая новой боли. Но под неровным слоем копоти кожа была абсолютно гладкой и целой. Ни следа ожогов, хотя этого просто не могло быть. Очень тихо спросила, пораженная смутной и тревожной догадкой:

— А далеко ли отсюда до Руана?

— Даже я никогда не слышал о таком месте, — старик удивленно посмотрел на Жанну. — Скажи, что последнее ты помнишь?

— Огонь! — выдохнула она. И ее снова затрясло.

Черноволосый широкоплечий мужчина обернулся и впился в нее взглядом.

— Гэндальф, да что она такое говорит?!

— Пока не знаю, — задумчиво ответил старик в серой хламиде. — Могу только сказать, что она говорит правду.

— Правду? Какую правду? Её сжёг дракон, и она упала под копыта моего пони?

— Дракон?! — Жанна отшатнулась.

«Они, похоже, одержимые», — проскользнуло в голове. Это заразно, она знает. Надо поскорее выбираться отсюда!

Странная компания: вроде рыцари, но не очень-то похожи… Все небольшого роста — ненамного выше ее, а седой старик, от которого шло странное, успокаивающее тепло, наоборот, чересчур долговяз.

Их предводитель… Корону над его головой Жанна рассмотрела сразу. Король по праву рождения. Такие вещи она видела всегда, хотелось ей этого или нет. И выглядел он достойным короны.

— Что, в ваших землях нет драконов? — жестко прищурился тот, достойный, глядя на нее без тени улыбки. — О каком тогда ты говоришь пламени?

— Меня сожгли на костре, — прошептала она и, вспомнив о Святом Георгии, добавила: — Драконы у нас в легендах да на флагах и гербах.

— Не похоже, что сожгли, — сверкнув синевой глаз, невольный собеседник отвернулся.

Что промелькнуло в его взгляде? То ли боль застаревшая, то ли ненависть…

— Что все встали?! — рявкнул он на компанию, перешептывающуюся в отдалении. — Оин, Глоин, займитесь наконец лагерем! Людей никогда не видели?

Отряд бегом бросился исполнять приказание.

— Не обижайся на Торина, дитя мое, — один из них, совсем седой, в темно-красном кафтане, подошёл к девушке и продолжил: — Ты, пусть невольно, разбередила старые раны. Дракон Смауг сжёг наш родной дом, Эребор. Великое королевство гномов…

Значит, их предводителя зовут Торин. Странное имя. И он король гномов? Каких еще гномов?! Невысокий, пожилой, но еще крепкий воин, сказавший это, наверняка тоже ненормальный. Хоть и объясняется спокойно, с достоинством, так, что хочется верить ему. Но этого делать нельзя, иначе она тоже потеряет рассудок. Заплакать бы… Но плакать она разучилась очень, очень давно. Разум отказывался воспринимать услышанное. Драконы, гномы…

Отторжение достигло высшей точки, её скрутило и вывернуло горькой желчью. Желудок был пуст несколько дней. Откашлявшись и вытерев губы краем плаща, Жанна спросила:

— Где я?

— А что ты видишь вокруг? — прищурился старый воин.

— Я вижу корону над головой… Торина. И тёплый свет от него, — она махнула рукой на высокого старика.

— Это уже очень много.

Существа, бывшие кем угодно, но только не людьми, недоуменно переглянулись, и Жанна решилась:

— Расскажите мне про вашего короля.