Король эльфов

— А вы рискните, комиссар. Я доверяю вам не больше. Мне прекрасно известно, что вы спите и видите, как бы сместить меня, посадив на мое место вашего ставленника.

Рейнхарт всмотрелся в громадного собеседника. Такого голыми руками не возьмешь. Отдел военных разработок подчинялся напрямую комиссариату безопасности, а не Совету. У Шерикова земля горела под ногами, но он не сдавался. Упрямый, независимый, не желающий подчиняться даже во имя всеобщего блага.

— Ладно, будь по-вашему. — Рейнхарт убрал диск в карман. — Но вам следует поторопиться. Никаких проволочек. Слишком многое решится в течение ближайших нескольких дней.

— Если соотношение окажется в нашу пользу, вы объявите всеобщую мобилизацию?

— Да, — отчеканил Рейнхарт. — В ту же секунду, как увижу цифры.

Стоя напротив вычислителя, Рейнхарт с нетерпением ждал результата. На часах было два пополудни, стоял теплый майский день. Жизнь снаружи, за пределами здания Совета, текла заведенным порядком.

Заведенным? Вовсе нет. С каждым днем напряжение нарастало. Терра слишком долго ждала, война с Проксимой Центавра была делом решенным.

Древняя центаврианская империя зажала человеческую расу в тиски. Удушающая сеть, накинутая империей, отрезала Терру от блистающих звезд за пределами известных миров. Этому пора положить конец.

Вычислитель зажужжал, цифры исчезли. Рейнхарт затаил дыхание.

На экране появилась новая пропорция.

Рейнхарт охнул. Семь к шести в пользу Терры!

Уже через пять минут все правительственные учреждения получили приказ о мобилизации. Члены Совета и его председатель спешили на внеочередное заседание. Все свершилось в мгновение ока.

Однако сомнения оставались. Семь к шести в пользу Терры. Рейнхарт лихорадочно листал бумаги, готовясь к заседанию Совета.

Спустя некоторое время инфопластина с секретным донесением легла на стол начальника отдела исторических исследований.

— Вы только посмотрите!

Фридман бросил пластину на стол Харперу.

Харпер быстро пробежал глазами сообщение.

— Похоже на правду. Не думал, что доживу.

Фридман вылетел из кабинета и заспешил по коридору.

— Где пузырь? — выпалил он, влетая в лабораторию и озираясь по сторонам.

Инженер лениво поднял глаза.

— В тысяча девятьсот четырнадцатом году. Мы изучаем Первую мировую войну, и те сведения, которые уже собраны, позволяют…

— Неважно. Сейчас не до рутины. Верните пузырь в настоящее. Оборудование следует как можно скорее перевести на военные рельсы.

— Но пузырь управляется автоматически…

— А вы попробуйте вручную.

— Слишком рискованно, — заколебался инженер. — Конечно, если это оправдано режимом военного положения…

— Режимом военного положения оправдано все! — воскликнул Фридман.

— Соотношение может измениться, — нервно заметила председатель Совета Маргарет Дюффе. — Каждую минуту цифры могут вернуться к прежним значениям.

— Неужели вы не видите, что мы можем упустить шанс? — вспылил Рейнхарт. — Да придите же в себя, черт возьми! Мы годами ждали этой возможности!

Совет загудел. Маргарет Дюффе неуверенно поежилась, в голубых глазах появилось тревожное выражение.

— Я вижу статистическую вероятность победы. Однако новое соотношение появилось лишь сегодня. Мы не знаем, как долго это продлится. Ведь на пропорцию повлияла информация всего лишь об одной бомбе!

— Вы просто не в состоянии правильно оценить ситуацию! — Рейнхарт едва сдерживался. — Соотношение изменило оружие Шерикова, но уже несколько месяцев подряд прослеживается явная тенденция в нашу пользу! Это был вопрос времени. И Шериков — не единственный фактор, повлиявший на цифры. В Солнечной системе девять планет и не один-единственный ученый!

Один из членов Совета поднялся с места.

— Председатель хочет убедиться, что вся планета желает покончить с затянувшимся противостоянием. На протяжении последних восьмидесяти лет наша политика была направлена на…

Рейнхарт навис над хрупкой Дюффе.

— Если вы не одобрите войну, ждите массовых волнений. Народный гнев ужаснет вас. Да вы и сами это знаете!

Маргарет Дюффе бросила на него холодный взгляд.

— Вы объявили мобилизацию, чтобы подтолкнуть меня. Вы все рассчитали, зная, что обратного пути нет.

Ропот набирал силу:

— Мы за войну!.. Поздно отступать!

На Маргарет Дюффе обрушивались волны гневных возгласов.

— Я, как и все вы, за войну, — отрезала она. — Но я призываю к сдержанности. Война между системами — не увеселительная прогулка, а мы готовы развязать ее только потому, что вычислитель предсказал статистическую вероятность победы.

— Можно ли начинать войну, если не веришь в победу? — сказал Рейнхарт. — Вычислитель предсказал победу нам.

— Всего лишь вероятность победы! Нельзя слепо полагаться на цифры!

— И сколько нам ждать, пока цифры не покажутся вам достаточно убедительными?

Маргарет Дюффе сжала челюсти.

— Я не стану препятствовать Совету выразить свое отношение к войне. Голосование объявляется открытым. — Председатель смерила Рейнхарта неприязненным взглядом. — Тем более приказ о введении военного положения в правительственных учреждениях уже отдан.

— Наконец-то. — Облегченно выдохнув, Рейнхарт отступил. — Объявляем всеобщую мобилизацию.