Король Аттолии

Костис помедлил. Не хотелось рассказывать о том, что случилось в саду, а почему – он и сам не понимал.

– Я вчера почти весь день проспал. Расскажите лучше, что тут было.

Он узнал, что король, нарушив свое обещание, не пошел сразу в постель.

– Что он делал на верхушке башни Комемнус? – спросил Костис.

– Любовался видом, – ответил кто-то.

Костис узнал одного из гвардейцев, явившихся накануне в камеру вместе с Телеусом.

– Ты его видел? – торопливо, слишком торопливо спросил Костис. – В какую сторону он смотрел?

Гвардеец как-то странно поглядел на него:

– Откуда мне знать? Не видно было. А какая разница?

– Да нет, ничего, – поспешно сказал Костис. – Хорошо, что вы в конце концов отвели короля в его покои.

– В покои ее величества. Кажется, он переселился туда.

В разговор вступил еще один гвардеец:

– Я слыхал, он опять хотел куда-то уйти, но королевские служанки подсыпали ему в вино летиума.

– А я слышал, подложили в еду. Он отказался от вина, но тем не менее все равно заснул.

Гвардейцы презрительно расхохотались.

– Соврал, значит, – сказал Костис с вымученным смехом. – Это он умеет лучше всего.

– Кому и знать, как не тебе, – сказал кто-то по левую руку.

– Расскажи о драке, – напомнил кто-то еще, и остальные поддержали: – Расскажи о схватке с убийцами.

Костис поднял глаза и увидел Аристогитона. Тот подошел с кубком вина в руке, на ходу дожевывая хлеб. Костис радостно улыбнулся:

– А я уж думал, тебя посадили под домашний арест!

В ответ Арис улыбнулся во весь рот:

– Вчера утром королева восстановила меня в звании и назначила командиром взвода, ни больше ни меньше как в высшей когорте, и при этом вернула Телеуса в капитаны и вышвырнула Энкелиса.

– Вышвырнула Энкелиса?

Но для гвардейцев это была уже не новость. Они хотели услышать о покушении на цареубийство и не желали отвлекаться ни на что другое.

– Аристогитон говорит, что прибежал слишком поздно и не видел ничего, только тела на земле. Костис, расскажи, что там случилось.

Костис неохотно рассказал. Убийц было трое, король отобрал у одного из них длинный нож и перерезал горло другому. Третий попытался убежать, и король метнул в него этот самый нож.

– Значит, сам он был без оружия?

– Как же он отобрал нож?

Костис пожал плечами. Это была не учеба и не тренировка. Он бежал что есть духу к королю и не успел разглядеть, что происходит.

– Слишком быстро все случилось, – сказал он.

– Понятно, – протянул кто-то слева.

Судя по тону, он явно уловил что-то, чего Костис не заметил, однако выяснять было некогда. Прибежал мальчишка с запиской. Костиса немедленно вызывали в кордегардию королевы. Он встал.

– Мне пора, – откланялся он, не желая никого обижать.

– Ну конечно, – буркнул кто-то в винный кубок.

Костис неуверенно замер. У всех, кто был за столом, явно бродили одни и те же мысли. Но оставаться и выяснять было некогда. Надо будет как-нибудь попозже расспросить Ариса.

* * *

Пришлось забежать в квартиру за кирасой и мечом. Потом он поспешил к королеве, в кордегардии снял и оставил меч. Служанка, явно ожидавшая Костиса, повела его по лабиринту внутренних коридоров к королевской спальне.

В передней сидели королева и Орнон.

– Ваше величество, если он это все выдерживает, то только ради вас.

– Вы сами говорили, посол, что его можно вести, но нельзя подталкивать. – Голос королевы был холоден.

– Ваше величество, я хотел сказать, что никогда не видел, чтобы кому-то удалось его к чему-то подтолкнуть. Как его к чему-то подводили – видел, но очень редко. Однако, если вам удастся обвести его вокруг пальца и при этом он незаметно очутится у вас под каблуком, я буду чрезвычайно благодарен. И счастлив до конца своих дней.

От такого признания королева усмехнулась, и Орнон улыбнулся. Но сразу посерьезнел:

– Его здоровье подорвано, ваше величество. Он уже не тот, каким был прежде…

– До того как я отрубила ему руку?

– До того как вы отрубили ему руку. – Ни один из них не желал смягчать выражения. – Рана не слишком серьезная, но, если начнется заражение, его жизнь будет в опасности, а мы не можем позволить себе его потерять. Ваше величество может избрать другие меры, а эту оставить в запасе. Решение, конечно, за вами.

В этом Костис сильно сомневался. Эддис держала меч у горла Аттолии, и Костис слышал, что в договор включены положения, согласно которым голос эддисского посла в некоторых случаях значил больше, чем мнение королевы.

Королева все еще размышляла.

Орнон сказал:

– Я видел, как он прыгал через атриум в четырех этажах над землей, на расстояние, от которого холодеет кровь, и слышал, как он однажды признался, что такая дальность выше его сил. Он всегда прыгает, ваше величество. Воров не учат чувству самосохранения. Умоляю, примите мой совет.

– Вы могли бы наложить на него ограничения своей собственной властью.

– Я бы не позволил себе.

Он уже позволил себе это и не собирался идти на попятную, пока она не согласится.

Посол опять улыбнулся:

– Он уже смирился с некоторыми ограничениями, но это не значит, что они его больше не раздражают. Если жесткие меры будут исходить из другого источника, возможно, он сумеет легче на них согласиться.