Король Аттолии

Костис остался стоять. Он беспомощно посмотрел на лейтенанта, тот ответил оценивающим взглядом. Но смотрел он не на Костиса, а ему за спину, на ветеранов. Те беззвучно ответили, и у Костиса по шее поползли мурашки. Ответ, видимо, был положительным; лейтенант улыбнулся и отпустил Костиса с дежурства.

– Я могу уйти?

– Да. Не забудь вернуться вовремя, чтобы сопроводить его на послеполуденный прием. Я попрошу кого-нибудь из тех, кто будет дежурить днем, чтобы показали тебе, где встать в парадном зале.

И, лишь выйдя из королевских покоев в коридор, Костис сообразил, что понятия не имеет, как выбраться из дворца. Он покосился через плечо на гвардейцев, стоявших у дверей. Те ответили дерзкими взглядами, и у Костиса хватило ума не спрашивать у них дорогу. Глубоко вздохнув, он решил идти тем же путем, каким попал сюда. Добраться бы до основной части дворца, а там уже ему все знакомо.

Оказывается, он неплохо запомнил бóльшую часть пути. Дорога петляла и поворачивала так часто, что в конце концов он, заинтересовавшись, решил побродить немного по коридорам, посмотреть, что тут и как. По счастливой случайности наткнулся на широкий коридор, ведущий прямо к центру дворца. Облегченно вздохнув, Костис направился в казармы искать Телеуса.

На поиски гвардейского капитана он потратил почти все драгоценное свободное время, но так и не нашел. Наконец, сдавшись, перехватил в столовой немного хлеба и пошел обратно в королевские покои, но у входа в цитадель его остановили. Когда он выходил, никто не задал ни одного вопроса, но для входа потребовали подтвердить свою личность. Он объяснил, в чем дело. На него взглянули с подозрением, однако послали гонца к лейтенанту на капитанской службе. Телеус, должно быть, оставил инструкции на такой случай, ибо гонец вернулся с разрешением впустить Костиса. Гвардейцы показали ему дорогу.

До королевских покоев Костис добрался с опозданием. Получать разъяснения о том, где надо стоять, было некогда. Едва Костис переступил через порог кордегардии, как король торопливо вышел, и пришлось следовать за ним.

* * *

Послеполуденный прием проходил в парадном зале в центральной части дворца. Костис уже бывал в тронном зале Аттолии, но не настолько часто, чтобы привыкнуть, поэтому величие убранства до сих пор производило на него сильное впечатление. А Эвгенидес, казалось, не замечал ни мозаики, ни огромных колонн, уходивших на высоту нескольких этажей.

Титулованный король Аттолии плюхнулся на трон рядом с королевой и улыбнулся ей.

– Я не виноват, что опоздал, – заявил он с ребяческим восторгом. – Костиса отпустили на обед, а он не вернулся вовремя. Я ждал и ждал.

Аттолия не снизошла до ответа. Костис, повинуясь тихим указаниям дворецкого и дружескому взмаху одного из гвардейцев, нашел-таки себе место, встал у стены и стал смотреть, как вершатся государственные дела. Всем распоряжалась королева. К королю никто не обращался, и он не сказал ни слова. Интерес Костиса быстро иссяк, стало скучно, однако он изо всех сил сохранял на лице внимательное выражение. А короля, казалось, это не беспокоило. Во время сильно затянувшегося отчета одного из баронов об уплаченных налогах король даже откинул голову и закрыл глаза. Всем показалось, что он уснул.

Наконец придворный церемониал подошел к концу. Те, кого не успели выслушать, должны были явиться на следующий день. Король и королева встали и в сопровождении свиты и охраны удалились. По коридору они шли бок о бок.

– Мог бы на совете сказать хоть слово, – сухим тоном упрекнула королева.

– Мог бы, – не стал спорить король. – Мне очень хотелось сказать Артадорусу, что ему не мешало бы подстричься.

– Это было бы впечатляюще: ты не только открываешь рот, но и говоришь во сне.

– Я слушал, – огорченно возразил король, – и закрыл глаза, чтобы слушать внимательнее.

– И что же ты услышал?

– Точно не знаю, – ответил король. – Потому я и слушал так внимательно. Надо было попросить барона повторить некоторые места из его отчета о налогах на зерно.

– Можешь назначить ему отдельную встречу.

– Да, конечно, могу.

* * *

Костиса наконец отпустили, и он вернулся в казармы. Измученный, словно провел целый день в бою, он поднялся по лестнице и побрел по узкому коридору к своей крохотной, но зато укрытой от чужих глаз квартирке. Кожаная штора, служившая дверью, была отодвинута. Комната стояла пустая, исчезли все его пожитки, даже тонкий матрас на кровати валялся голый, без одеяла. Сраженный наповал, Костис опустился на трехногую табуретку, на которой не далее как вчера восседал король, и задумался, что же делать дальше.

Просидел он недолго – к нему заглянул мальчишка-посыльный:

– Капитан приказывает немедленно явиться к нему.

Костис поблагодарил его и уныло поплелся обратно. Вниз по крыльцу, потом через двор к помещениям, где располагались кабинет и квартира Телеуса. Узкая лестница карабкалась по наружной стене к небольшой площадке с дверью. Костис постучал.