Короборо

— Где же ваш корабль, где «Спартак»?

— «Спартак» вышел из строя… Ему уже никогда не летать…

— Радиограмму…

— Послали… Получили ответ: ждите…

Такой разговор между Геннадием и Гариком происходил не раз. Один понял, что все они здесь уже бессильны что-то сделать, а второй, чтобы не возникло чувство безосновательной вины, старался не попадать неудачнику на глаза. Геннадий махнул рукой: когда-нибудь прилетят, и не стоит нервничать. Играл с ребятами в шахматы. Все партии без исключения завершались вничью. Перешли на шашки, но теперь уже Геннадий проигрывал всем без исключения, даже Майке. Снова переключился на шахматы, выбрав партнерами роботов «Андалузии». Он отыгрался на них, потому что роботы с «Андалузии» играли прескверно. Он хотел попереставлять им некоторые реле, но Гарик не позволил. Геннадий думал: на что потеряно три года? Конечно, Майка… Но с Майкой эти три года можно было провести в другом месте интереснее.

Так вот прошло три года по нормированному времени. Геннадий должен был открыть глаза и поприветствовать первый день четвертого года. Он открыл глаза и увидел, что лежит на ровной каменистой поверхности пустыни. Не было кровати, в которую он ложился вчера. Есть скафандр на нем. «Андрей» и рядом черепахоподобный «Спартак». Стоят неподалеку Коля Горбунов, Юрка Сидоренко, Непал, Майка. Вторая Майка, простоволосая, босая, в одном зеленом платьице, тоже здесь, но напротив Майки в скафандре.

Геннадий махнул рукой и снова лег, закрыв глаза. Дурной сон… И понял, что никакого сна нету, как не было его и до сих пор. Он нормальный человек и все нормально воспринимал. Только не хотелось открывать глаз.

— Вставай, — сказал Коля Горбунов, — нечего отлеживаться.

— Здорово вы меня обвели, — сказал впоследствии Геннадий Майке в зеленом платье.

Он сказал это, потому что не знал, что сказать.

— Никто не собирался вас обманывать, — сказала Майка в зеленом платье. — Мы просто не знали, что с вами делать.

— Вы боитесь входить в контакт с другими цивилизациями?

— Для нас это невозможно. Развитие у нас идет совсем по другому направлению: благодаря перевоплощениям в любую форму.

— Но чем бы мы вам помешали?

— Это мы и хотели узнать.

— Так быстро овладеть нашим языком…

— Для этого было достаточно сопоставить ваши слова с их образными соответствиями в вашем мозгу.

— Так, так. А сейчас все ваши исчезли. Вы еще не убедились, что нам нечего бояться друг друга?

— Это выяснится потом.

— Ты же не боишься?!

— Я не в силах что-то сделать. Помнишь, у меня не снималось кольцо? Потому что оно было частью меня. Без него комбинации нарушились, теперь я уже Майка навсегда. Копия той… Я не могу перемениться на что-либо другое.

— Извини, я хотела спросить… Ты был с ней близок?

— Если можно так сказать…

— А если дети?

— Да откуда я знаю?!

Он думал о той, что навеки останется Майкой в зеленом платьице. В ней однажды иссякнет энергия, и она умрет и больше никогда не оживет, потому что у нее нарушена та непонятная комбинация частиц. Она умрет не скоро, но умрет такой, как и осталась. Она не могла полететь с ними; выход за пределы планеты — смерть для короборца.

Майка настоящая не появлялась на глаза. Она замкнулась в своей каюте и плакала.

«Ничего, — рассуждал Горбунов, — это ничего. До „Андалузии“ еще далеко, они помирятся».

Перевод: С. В. Стребков

Редакция: А. В. Протасевич

2019