Корм вампира (СИ)

Стоило мне вытащить из пачки очередную сигарету, как через "кладбище лежачих полицейских" запрыгал минивэн "Мерседес" странного, кофейно-розового, цвета.

— О, вот он, легок на помине! — Женщина растерла окурок о край урны, закуталась в теплую вязаную кофту и озорно мне подмигнула. — Не спи, иначе ночевать будешь на автовокзале, на лавочке.

Эх, знала бы она, сколько я уже прошел дорог, за свои 24 года!

И пусть я не "служивый", но устроить себе самому марш-бросок на выживание, километров на сто-сто пятьдесят, это для меня так, всего лишь "легкий заскок"! Даже не приди автобус — перепакую сумку поудобней, достану из нее куртку и потопаю по дороге, в сторону города. А там… Всегда есть попутка и свет не без добрых людей, тем более у нас. Что-нибудь, да подвернется.

Ну, а не подвернется… За час я делаю 8 км. Темнеет у нас часов в 9 вечера, а в 5 уже светло. С моей-то дурью и упрямством… Километров 60 отшагаю, а это значит, что останется пройти всего 140! Такая мелочь, черт возьми!

Посетив "сосновый домик", позади автовокзала, с удобством устроился на переднем сиденье минивэна, рядом с водителем, запихнув сумку в багажник и отбросив все проблемы в дальний угол. Теперь от меня ничего не зависит, а значит, и дергаться не имеет смысла.

— А чего с таксерами до Семска не поехал? — Тохтар бросил на меня веселый взгляд, пряча улыбку. — Уже давно бы в город катился…

— Ага. А билеты мне таксеры дадут? Я существо командированное, и, следовательно, подотчетное! — Полупустой "Мерседес" потряхивало на колдобинах, ямах, кочках и прочих прелестях, что называются у нас дорогой.

— У-у-у-у, звери! — Посочувствовал мне водитель. — Это же дорога! Как на ней можно экономить! Случиться может что угодно! Не, не правильно это…

Заложив лихой вираж, "Мерседес" выскочил на встречку, объезжая очередной "противотанковый ров", растянувшийся на три четверти и без того узенькой, дороги.

Пустая дорога, пустые разговоры, пустые остановки и лишь бродящие по степи коровы с овцами, хоть как-то разбавляют пейзаж.

Ничего не поделаешь — июль для степи не самый цветной месяц.

Опустив окно, высунул в него локоть и подставил лицо под упругую струю летящего навстречу воздуха. Горьковатый аромат ковыля, слабый запах бензина от машины и степь по обе стороны, степь и невысокие холмы, покрытые высохшей травой от подножия и до верхушки.

— Дождей совсем мало было. — Тохтар успевал, и рулить, и за мной наблюдать, краем глаза. — Еще чуть-чуть и гореть все будет…

Словно в насмешку над его словами, "Мерседес" влетел в косые струи тяжелого дождя, огромными каплями ударившего по лобовому стеклу, выбивающему пыльные смерчики из придорожной, гравийной отсыпки.

Прекрасней такого дождя — только дождь под заунывный вой проводов. Вой, берущий за душу и продирающий до мозга костей. Вбирающийся тебе под череп и заставляющий крепче сжимать кулаки и стискивать зубы, сильнее налегая на педали.

Забегали, со скрипом, по стеклу дворники, сперва оставляя грязные полосы, а затем вылизывая окна до идеальной чистоты.

Я очень люблю свою сторонушку, как бы не ругался, как бы ее не портили все наши местные "царедворцы", что давно оторвались и от народа, и от законов природы. Мне просторно там, где от человека до человека десятки километров, где наша любая столица за тысячи километров от моего родного, тупикового города, ненавидимого как Севером, так и Югом. Да, наш Восток "красный". Беспредельный и необъяснимый, терпеливый и неповторимый. Смешавший в себе десятки наций, тысячи людей, сотни разных кровей и вероисповеданий. Мы злобивы, но отходчивы. Мы умеем работать хуже проклятых, зарабатывая сущие гроши, отдавая нашей новой столице то дневную, то недельную зарплату.

Оттого и ушел я на вольные хлеба частного предпринимательства, что в моей родной пекарне, за последний год зарплату снова срезали, а отчисления в фонд столичных "недоперестроек" — добавили.

Как говориться, "подфартило" и новенькая, с иголочки, фирма приняла на работу меня, с дипломом мастера-пекаря.

Самое страшное, что произошло за все это время обучения, это первый собранный собственноручно, комп. Потом был второй, десятый… Уже и со счету сбился теперь. Посреди ночи разбуди — соберу, настрою и сдам на руки клиенту. Заберу деньги и снова рухну спать, набираясь сил и мечтая, что спать буду долго-долго.

А что мне еще делать, оставшись снова на горохе?

Словно злой рок дергает меня из стороны в сторону, прикрываясь моей бренной тушкой и выворачивая душу наружу. А по ней, грязными туфельками на шпильке или рубчатыми подошвами фирменных кроссовок, пробегают девушки моей мечты. И пробегают далеко мимо, оставляя меня в сигаретном дыму и кривой улыбке.

Откинув голову на подголовник, заскрежетал зубами: не было там, нафиг, никакого подголовника!

Чуть шею себе не свернул!

Тохтар покачал головой и тяжело вздохнул, ворочая рулем и вполголоса ругаясь на все усиливающийся дождь, застилающий дорогу серебристой пеленой.

Прищурив глаза, принялся фантазировать, представляя, что нас ждет за этим холмиком, за этим поворотом, спуском или подъемом.