Коричневые башмаки с набережной Вольтера

26 декабря 1897 г. Был у этого пройдохи Ларше. Выгодная сделка: за девяносто франков приобрел миленький манускрипт (велень и тряпичная бумага, четыре листа можно датировать XVI веком) – для моей постоянной клиентки, а также – редкостная удача – две раскрашенные вручную гравюры из «Естественной истории обезьян и лемуров» Жан-Батиста Одебера. Определенно Живодер в этом ни черта не смыслит. Остальное – дешевка, можно сбыть Вонючке.

6 января 1898 г. Мадам Лакарель явилась на встречу вовремя. Никаких затруднений с продажей манускрипта – рассчиталась на месте и сполна. Еще продал г-ну Лебо гравюры из Обера. В итоге не просто вернул свое за все купленное у Ларше, но и получил прибыток сорок пять франков. Холод страшный. Ночью и вовсе мороз трещал. Сегодня с трудом отпер обледеневшие замки.

8 января . На набережной суматоха – у нас появился новичок. Нужно удвоить бдительность: он бывший флик. Завтра уезжаю в Кан, пробуду там четыре-пять дней. Ботье и Лефлоик обзавидовались. Фюльбер донимает меня требованием достать ему ту диковинку – ничего, пусть помучается, так ему и надо. А Ангела Фруэн пусть лучше свои матрасы штопает. Несколько дней без коллег-соседей и прочих бездельников – это счастье! По возвращении займусь истреблением крыс.

Нужны были неопровержимые доказательства – и вот пожалуйста, на серебряном блюдце с золотой каемкой! Как просто все оказалось… Если намеки, разбросанные в этом дневнике, не обманут, драгоценный манускрипт скоро выдаст свою тайну.

«За дело. Спрятать труп Муазана… Раньше чем через неделю его никто не хватится… Надобно хорошо продумать тактику… Они у меня все еще попляшут!»

Понедельник, 10 января

Филомена Лакарель без устали благодарила Провидение за ниспосланный два года назад ее кузену Антуану удар. У бездетного вдовца не было других наследников – все досталось ей. Заслуженное вознаграждение за десятилетия скорбного труда, когда Филомена зарабатывала на жизнь, прибираясь в квартирах нечистоплотных, но состоятельных горожан. Продажа недвижимости кузена обеспечила ей возможность обзавестись скромным особнячком в центре Парижа и потворствовать своим увлечениям, в числе которых были карточные игры, конфитюры и генерал Буланже. После уплаты долгов покойного кузена у Филомены из его имущества осталась целая груда букинистического мусора: распотрошенные книги, гравюры, побитые молью тряпичные переплеты. Все это ей удалось сбыть книготорговцам и библиофилам. В итоге бывшая домработница в свои пятьдесят семь лет наконец-то зажила так, как ей всегда мечталось: теперь она могла беспечно проводить дни, сплетничая за рюмочкой настойки с подружками на Центральном рынке, слоняясь по набережным Сены в поисках новых рецептов конфитюров у букинистов или редких документов и статей, касающихся ее кумира, генерала Буланже. А два раза в месяц она сражалась в карты с неким торговцем канцелярией вразнос по прозвищу Амадей.

Когда погода благоприятствовала, Филомена часами болтала с Севериной Бомон, букинисткой, на набережной Вольтера. Сидя на складных стульчиках, две товарки, разделявшие одни и те же увлечения, дружно высмеивали Бони де Кастеллана[24], нынешнего любимчика всей дамской половины общества, и оплакивали кончину генерала Буланже, совершившего самоубийство на могиле своей любовницы в Икселе в 1891 году. Как можно было не позволить этому герою спасти Францию?!