– Ей не то чтобы не нравится Малта, – сказал он затем. – Или ты сам. Она совсем не думает о вас дурно. Просто драконы и змеи для нее настолько важнее всех человеческих дел, что заставить ее выбирать между ими и спасением Малты – это все равно что тебя заставили бы выбирать между Малтой и, скажем, голубем. – Сельден помолчал, потом заговорил снова: – С точки зрения Тинтальи все люди более-менее на одно лицо, а все наши заботы – ничтожней мышиной возни. Так что от нас самих зависит, будет ли она придавать им хоть какое-нибудь значение. Тем более что, если у нее получится спасти свой народ, нам придется делить наш мир с драконами. Вернее, они будут считать, что это они делят с нами свой мир. В общем, как когда-то говорил мой дедушка: «Когда начинаешь с кем-то иметь дело, сразу веди себя с ним так, как собираешься вести и в дальнейшем». И вот, сдается мне, это может быть справедливо и в отношении драконов. Я думаю, надо нам не откладывая дать понять, какого рода отношения мы хотели бы видеть между собой и ее племенем.
– Но ждать еще несколько дней…
– Повременить несколько дней всяко лучше, чем тщетно ждать до могилы, – снова очень по-взрослому заметил Сельден. – Мы хоть знаем, что Малта жива. Как тебе показалось, угрожает ли ее жизни опасность?
– Трудно сказать, – вздохнул Сельден. – Я чувствовал присутствие Малты. – И сознался: – Но она как будто отказывалась на меня внимание обращать!
Оба замолчали. Зимний день дышал холодом, но ветра не было, и небо от горизонта до горизонта сияло голубизной. Отовсюду слышались голоса и перестук молотков: Удачный понемногу восставал из руин. Идя с Сельденом по городским улицам, Рэйн всей кожей чувствовал перемену в настроении жителей. Народ трудился весело и азартно, с явной верой в доброе завтра. Татуированные, рыбаки с Трех кораблей, старинные и новые торговцы – все вкалывали сообща. О серьезной деловой жизни еще рано было говорить, но на перекрестках мальчишки уже вовсю продавали съедобных моллюсков и дикую зелень. В городе как будто даже прибавилось населения. Те, кто прятался, повылезали из укрытий, в Удачный вернулись пытавшиеся отсидеться в пригородах, и даже беженцы, недавно запрудившие все дороги, кажется, понемногу поворачивали назад. Черный прилив злосчастья отхлынул. Удачный на глазах возрождался из пепла.
– Похоже, ты очень много знаешь о драконах, – заметил Рэйн, обращаясь к Сельдену. – Откуда бы?
Сельден ответил вопросом на вопрос:
– А я, похоже, превращаюсь в жителя Чащоб, так ведь?
Рэйн предпочел не обмениваться с ним пристальными взглядами. Вряд ли Сельдену понравилось бы то, что происходило с лицом его старшего друга. Рэйн сам замечал, что последнее время его внешность начала меняться быстрей прежнего. Даже ногти сделались толстыми и твердыми, словно рог. Обычно это случалось с торговцами из Чащоб не раньше лет этак пятидесяти.
– Похоже на то, – сказал он. – Тебя это печалит?
– Меня – нет. А вот маме, по-моему, не нравится. – И прежде чем Рэйн успел что-нибудь сказать, Сельден продолжал: – Мне теперь и сны снятся, какие положены жителю Чащоб. С той самой ночи, когда я заснул в подземном городе. Помнишь, ты разбудил меня, когда нашел? В тот раз я не услышал музыки, как Малта, но, наверное, если бы сейчас вернуться туда – услышал бы. Знание растет во мне словно бы сам по себе, а откуда оно приходит – не знаю. – И мальчик свел брови, одетые чешуей. – По-моему, это знание раньше принадлежало кому-то другому, но я его вроде как унаследовал. Слушай, это не то, что у вас называют «потонуть в воспоминаниях», а, Рэйн? Сквозь меня словно бы течет река чьей-то памяти. Мне что, с ума сойти предстоит?
Рэйн положил руку ему на плечо и крепко стиснул. Такие узкие, хрупкие, худенькие плечи – и такой груз.
– Совсем не обязательно, – заверил он Сельдена. – С ума сходят не все. Некоторым везет, и они научаются не тонуть в этой реке, а плыть вместе с ней.
ГЛАВА 20
ПЛЕННИКИ
– ТАК ТЫ УВЕРЕН, что не замерзнешь? – в тысяча первый раз спросила Янни Хупрус.
Сельден покосился на Рэйна и тайком закатил глаза, выражая ему полное сочувствие, и молодой житель Чащоб помимо воли ощутил, что улыбается.
– Не знаю, – честно ответил он матери. – Но вот то, что если я еще что-нибудь на себя натяну, то вывалюсь из всех этих слоев прямо в когтях у драконицы – это уж точно! – Такой довод заставил Янни умолкнуть, и Рэйн заверил ее: – Да все у меня будет в порядке, мама. Всяко не хуже, чем в шторм по морю плавать.