Корабль странников

— Дело в том, что, если звездная цель легко идентифицируется в нормальном пространстве, это вовсе не означает, что она также легко определяется в бета-пространстве, — объяснил Уэкоп. — В бета-пространстве нет ни света, ни какого-либо другого вида электромагнитного излучения. Астронавигация осуществляется посредством анализа потока гравитонов, испускаемых звездными массами. Течения же гравитонов непредсказуемы. Если процитировать сравнение, приведенное в ваших ознакомительных книгах, корабль в бета-пространстве похож на слепого в большой комнате с открытыми окнами, где несколько человек выдувают мыльные пузыри. Он должен пройти от одного человека к другому, и все, что может помочь ему правильно сориентироваться — это пузырьки, лопающиеся на его коже.

— Так в чем же проблема? Разве ты не чувствуешь их?

— Я ощущаю их, но это не может помочь сориентироваться. Ранее считалось, что гравитон, квант гравитации, является универсальной постоянной, но, оказалось, что в этом районе космоса он является переменной, которая со временем увеличивается.

— Уэкоп! — Майк Тарджетт вскочил на ноги, продолжая смотреть на Сердженора. — Это местное условие? Ограниченное этим скоплением?

— Такое заключение согласуется с имеющимися у меня данными.

— Тогда ради Бога ВЫТАЩИ нас отсюда! Прыгни наугад. Куда-нибудь!

Пауза, казалось, затянулась до бесконечности. Когда опустошающий, пробирающий до костей холод проник в мозг Сердженора, Уэкоп ответил.

— Повторяю, в астронавигационной системе имеется ряд встроенных блоков, которые не позволяют осуществить прыжок до тех пор, пока корабль не может сориентироваться в бета-пространстве. Я не могу выбрать путь к месту назначения, следовательно, корабль не будет двигаться.

Тарджетт покачал головой, отказываясь в это поверить.

— Но ведь это же чистая механика, Уэкоп! Мы можем не принимать во внимание обычные процедуры безопасности.

— Это один из самых основных встроенных параметров в системе управления кораблем. Для того, чтобы изменить его следует перепроектировать и полностью перестроить центральный блок управления. Решение этой задачи потребует очень хороших специалистов плюс ресурсы большого завода.

И вновь вежливые и педантичные нотки в голосе Уэкопа не соответствовали сложности ситуации. И Сердженор — его потом долго преследовал этот кошмар — представил фантастический образ судьи, просовывающего красный нос в камеру к смертнику для того, чтобы лично объявить тому об отмене помилования.

— Понятно.

Тарджетт обвел взглядом команду корабля, улыбнулся слабой неестественной улыбкой и направился в кают-компанию.

— О чем вы говорили, сильно умные? — потребовал ответа Кесслер. — Что здесь происходит?

— Я расскажу тебе, — вмешался Барт Шиллинг. Похоже, он уже запаниковал. — Говорят, что корабль не может двигаться. Так ведь, Большой Дейв?

Сердженор встал, глядя вслед поспешно ушедшему Тарджетту.

— Пока еще рановато делать выводы.

— Не пытайся одурачить меня, ты, большой ублюдок, — Шиллинг подскочил к Сердженору, обвиняюще ткнув в того пальцем. — Ты же понимаешь, что мы здесь застряли на всю оставшуюся жизнь. Давай, будь хоть на этот раз честным!

Сердженор понял, что произошло. Такое бывало и раньше — его отождествляли с кораблем и с несуществующим капитаном. Но сейчас он ничем не мог бы помочь остальным.

— Мне не в чем признаваться, — рявкнул он на Шиллинга. — Ты имеешь точно такой же доступ к Уэкопу, как и любой другой, вот и поговори с ним об этом.

Он повернулся, чтобы уйти вслед за Майком Тарджеттом.

— Я разговариваю с тобой! — Шиллинг вцепился в правую руку Сердженора, пытаясь оттащить того от двери. Казалось, Сердженор не собирается сопротивляться действиям молодого человека. Но это только казалось. Высвободившись из объятий Шиллинга, он отвел руку далеко за спину, а потом вложил все свои силы в одно стремительное движение. Шиллинг оступился, ударился о низкие перила площадки наблюдений и с воплем упал с нее.

Секундой позже он не слишком мягко приземлился на полусферу проекционного экрана. Автоматически сработал переключатель света, и звезды на внутренней поверхности зеленого стекла начали тускнеть. Вскоре они исчезли совсем. Шиллинг, по-видимому, не получил серьезных повреждений при падении, разве что изрядно испугался. Он лежал на боку, потирая ноющий живот и глядя на Сердженора сузившимися от ненависти глазами.

— Когда юниор оправится после небольшого несчастного случая, — обратился Сердженор к небольшой группке зрителей, — скажите ему, чтобы он обсуждал свои проблемы с Уэкопом. А я свои уже уладил.

Тео Моссбейк прокашлялся.

— Мы на самом деле не можем сдвинуться с места?

— Ты сейчас выглядишь так, как будто я врезал тебе. Да, но нормируя припасы, мы сможем растянуть продовольствие по крайней мере на три месяца, если не больше. Этого времени вполне достаточно, чтобы что-нибудь придумать.

— Но если корабль не может…