Корабль мертвецов

– Он и был могучий! – возразила Алекс. – А ты просто… включил берсерка. – Алекс приставила ладонь ко рту, словно сообщая мне секрет. – Этот парень, когда переходит в режим берсерка, ну… он просто огонь. Он буквально выбил почву у Бауги из-под ног. Схватил его за ноги и как дернет! Тот повалился на колени, и тут уж Хафборн всыпал ему по полной.

– Да ладно тебе, Фьерро, – хмыкнул Хафборн. – Голову-то ему ты оттяпала. Вон туда куда-то улетела. – И берсерк указал куда-то в глубину фьорда.

– Бауги к тому моменту уже почти дуба дал, – не сдавалась Алекс. – В общем, головы он лишился при падении. Поэтому она так далеко и улетела.

– Ну, в общем, он мертв, – заключил Хафборн. – И это главное.

Мэллори сплюнула за борт:

– А я пропустила все шоу. Так и просидела в скорлупе.

– Ага, – пробормотал Хафборн. – Так и просидела.

И, кажется, он сказал это чуточку разочарованно. Будто жалел, что Мэллори пропустила его мгновение славы.

– Из этой скорлупы самому не выбраться, – пояснила Мэллори. – Надо, чтобы кто-то выпустил. А Сэм вспомнила, что я там, минут через двадцать…

– Скажешь тоже, – отмахнулась Сэм. – Всего-то через пять.

– А мне показалось, через двадцать.

– Ну-у-у, – протянул Хафборн, – в орехе-то время, наверное, медленнее тянется.

– Заткнись, дубина! – прошипела Мэллори.

Хафборн ухмыльнулся:

– Ну что, отчаливаем? Время не ждет.

Мы плыли на закат, и вокруг холодало. Сэм посреди палубы творила свою вечернюю молитву. Хэртстоун и Блитцен сидели на носу, молча любуясь ошеломляющим пейзажем фьорда. Мэллори спустилась вниз: проверить, как там Ти Джей, и приготовить что-нибудь на ужин.

А я стоял рядом с Хафборном у руля, слушая, как похлопывает на ветру парус и поскрипывают, не сбиваясь с ритма, волшебные весла.

– Все нормально, – сказал Хафборн.

– Да? – Я посмотрел на него.

На его лицо легли вечерние тени, и теперь оно казалось синеватым. Как будто боевая раскраска – Хафборн иногда такой пользовался.

– Ты хотел спросить, все ли нормально, – ответил он. – Ты же поэтому тут стоишь? Все нормально.

– Ага. Ну и хорошо.

– В смысле, это было, конечно, непривычно: снова пройтись по улицам Флома, вспомнить, как я жил тут с мамой – вдвоем в маленьком домишке. Здесь стало посимпатичнее. И я даже задумался: а останься я тут, женился бы, жил, как все люди.

– Ну да.

– Да нет, баллад о том, как я спас родной город, писать не надо. – А сам склонил голову, будто прислушиваясь к мелодии. – Но я рад был снова тут побывать. Я не жалею о том, что выбрал при жизни. Даже пусть мне пришлось оставить маму и никогда больше ее не видеть.

– Ага.

– И то, что Мэллори встретила мать… Я к этому как-то спокойно отношусь. Просто рад за нее, что наконец она все выяснила. Ничего, что ей для этого пришлось рвануть на тот поезд. Умчалась, как бешеная, слова нам не сказав, а ведь могла погибнуть, и я бы никогда не узнал, что с ней сталось. Ну, то есть и с тобой тоже, и с Сэм…

– Точно.

Хафборн в сердцах стукнул по рукояти штурвала:

– Хель ее забери, эту ведьму! И чем она только думала?

– Э-э-э…

– Дочь Фригг, а?! – Хафборн расхохотался, и в голосе его прорезались истеричные нотки. – Понятно, почему она такая… – И он покрутил рукой в воздухе, силясь изобразить какое-то слово. Невыносимая? Фантастическая? Злющая? Электровеник?

– М-м-м, – промямлил я.

Хафборн похлопал меня по плечу:

– Спасибо, Магнус. Хорошо, что мы поговорили. Целитель ты что надо.

– Ох, спасибо.

– Постоишь у штурвала, ладно? Главное, держись посередине фьорда и следи за кракенами[64].

– За кракенами? – пролепетал я.

Хафборн рассеянно кивнул и ушел вниз. Может, проверить, как там ужин и как поживают Ти Джей и Мэллори. Или просто потому, что от меня несло.

Когда стемнело, мы вышли в открытое море. Корабль не налетел на скалы, и ни один кракен не проснулся, что уже само по себе было неплохо. Потому что не хотелось потом быть в ответе за что-то такое.

Самира поднялась на корму и приняла у меня вахту. Она жевала финик сорта меджул, как водится, с выражением неземного блаженства на лице.

– Ты тут как? – спросила она.

Я пожал плечами:

– С учетом того, какой нынче выдался денек, так очень даже ничего.

Сэм подняла фляжку и побулькала Квасировым медом.

– Хочешь, я тебе его отдам? Может, понюхаешь или глотнешь самую каплю?

Тьфу, кажется, сейчас меня опять стошнит.

– Нет уж, пусть у тебя будет. Когда придет время, тогда и выпью.

– Разумно. А то вдруг он выветривается быстро.

– Не только из-за этого, – признался я. – Я просто боюсь, что я его выпью, и… И этого будет как бы недостаточно. Я все равно не смогу тягаться с Локи.

Самира смотрела так, словно готова была меня обнять. Хотя обниматься с мальчиками доброй мусульманке не положено.

– Знаешь, Магнус, я сама все время про это думаю. Только не про тебя, а про себя. Неизвестно, достанет ли мне сил сопротивляться отцу. Нам с тобой обоим – достанет ли сил?

– Это моральная поддержка, да?

Сэм улыбнулась:

– Нам остается лишь попытаться, Магнус. Мне хочется верить, что трудности делают нас сильнее. Все, что происходило с нами в плавании, – все было не просто так. И все случившееся повышает наши шансы на победу.