Корабль людоедов

Яло с подозрением посмотрела на сестру. Не то чтобы она ревновала, но ее насторожило определение «не пара». Конечно, Оля для него – куда более подходящая пара. А если он узнает про круиз от «Амалтеи»… Думать о страшном не хотелось.

– Оль, выручай, – жалобно попросила Яло.

Оля с непониманием посмотрела на сестру. Та определенно не шутила. Втрескалась по уши. Выручить? В своей жизни они не раз подменяли друг друга. Иногда это было очень забавно.

Оля вздохнула:

– Ладно, говори, что ты там придумала.

Яло заговорщицки огляделась, словно кто-то мог их подслушать, и торопливо заговорила:

– Отправляйся в круиз вместо меня. Документы готовы, возьмешь мой паспорт, и вперед. Ну, как?

Оля не ожидала такого предложения. Настолько не ожидала, что даже растерялась. И вместо того чтобы отказаться сразу, решительно и бесповоротно, она задумалась. Конечно, круиз, ураганы – это очень интересно. Но две недели травиться генно-модифицированной гадостью?

Она так и сказала. Сестра замахала руками.

– Ой, перестань! Зато мир посмотришь! Карибские острова – об этом же только мечтать можно! А есть ты можешь что захочешь. Там, помимо обычного ресторана, имеется шведский стол. Будешь брать рыбу – ее, кажется, пока еще не научились модифицировать. И еще что-нибудь натуральное наверняка найдется.

Оля сдалась. За время, оставшееся до вылета в Майами, где ей предстояло взойти на палубу круизного лайнера «Калипсо», она тщательно изучила список продуктов, которые не поддавались генной модификации, и дала себе слово употреблять в пищу только их. Впрочем, на чартерный рейс, организованный фирмой, она не успела. Но организаторы круиза проявили неожиданное внимание и предложили запасной вариант – перелет до Гаваны, куда лайнер зайдет на сутки для пополнения запаса горючего.

Тринадцатичасовой перелет от Москвы до Гаваны показался долгим и утомительным. Впрочем, дорогу скрасил сосед. Это был молодой человек, довольно скромной внешности, но необычной специальности.

– Диджей Воробей, – представился он.

– Кто? – не сразу поняла Оля.

– Диджей, диск-жокей, – пояснил Воробей.

– Жокей? Это который на лошади трясется?

– Нет, диск-жокей трясется над дисками в клубе.

Оля вспомнила. Как-то они с друзьями заглянули в ночной клуб. Там ей ужасно не понравилось. Шум, суета, все стараются держаться подчеркнуто независимо и даже вызывающе. Выряженные как попугаи, с разноцветными волосами и неимоверно накрашенными лицами, они напоминали ярмарку уродов.

Но больше всего доставал лысый бешеный мальчик в напяленной задом наперед бейсболке. Он ставил на проигрыватель большие черные диски виниловых пластинок, но своими суматошными воплями совершенно заглушал музыку. К тому же он зачем-то елозил немытым пальцем по поверхности пластинок, заставляя их дергаться туда-сюда, отчего звук превращался в дикий визг, подобный скрипу ножа по тарелке.

– Понятно, это тот, кто виниловые пластинки портит, – сказала Оля.

Воробей рассмеялся. Ему бы сейчас усы с бородкой и пестрый платок на голову – был бы вылитый герой «Пиратов Карибского моря».

Оказалось, Воробей летит туда же, куда и она. Его наняли вести развлекательное шоу на «Калипсо».

– Одно плохо, – признался он. – У них на борту сухой закон. Предупредили, что если застукают пьяным, то сразу выгонят. Но ты не расстраивайся, я обязательно что-нибудь придумаю. Хоть в надувной спасательный круг налью.

В аэропорту Хосе Марти они расстались. Оля направилась в городской порт, а Воробей поехал на склад получать заказанную для шоу музыкальную аппаратуру.

– Имей в виду, – предупредил он Олю на прощание, – преступность тут нулевая, разве что на улице какой-нибудь негритенок золотую цепочку сдернет. Но развод на бабло иностранных лохов-туристов – национальный вид спорта. Такси до Гаваны – тут километров двадцать – стоит максимум пятнадцать баксов. Ну, до встречи!

И умчался. Оля принялась искать такси. Машин было много. По большей части – наши старые «Жигули» и еще более старые американские линкоры. Проблема оказалась в языке. Оля не знала испанского, а таксисты – никакого, кроме испанского. Но на пальцах и смеси языков заламывали не меньше тридцатки.

Оля в растерянности отошла в сторону и негромко выругалась, впрочем, в литературных рамках Алексея Толстого и Ивана Баркова. Неожиданно стоявший в стороне высокий немолодой кубинец обернулся к ней.

– Ты русская? – спросил он на хорошем русском практически без акцента. – Меня зовут Пабло. Я таксист. Садись, подброшу.

Оказалось, Пабло когда-то жил в Москве, учился в Военной академии Фрунзе. Но карьера не сложилась. Его командиром был генерал Очоа, обвиненный Фиделем в заговоре и наркоторговле. После его расстрела Пабло вынужден был уйти в отставку и занялся частным извозом.

– А сколько возьмете? – осторожно поинтересовалась Оля.

– Пятнадцать долларов. Меньше не могу. Машина много бензина жрет.

Машина была старая и шикарная – «Шевроле Импала». Сделана она была где-то в середине прошлого века и видом напоминала нашу старую «Чайку», разве что покороче, и не черного, а ярко-красного цвета.