Корабль из ада

Критянин откинул назад светлые волосы и торжествующе рассмеялся.

А вот теперь...

Внезапный звук труб и крики воинов внизу, в городе, заставили Кхора застыть на месте. Джадор начал атаку! Считая, что северные ворота будут открыты! Не зная, что он, Кхор, потерпел неудачу!

ВНЕЗАПНОЕ СМЯТЕНИЕ и встревоженные крики наполнили храм. Жрецы и пленники повернулись одновременно, глядя между черными столбами выхода на расстилавшийся внизу город. По северному склону к городу приближалась небольшая армия, направляясь прямо к воротам. Это была толпа крестьян, вооруженных, по большей части, косами, ножами и дубинками. Во главе их бежал стройный юноша в синем плаще. Слабые крики «Джадор!» и «Нарайяма!» эхом прокатились по равнине.

Теперь Джадор и его ополчение были уже перед северными воротами. Бросившись вперед, юный принц всем весом налег на бронзовые ворота, но они даже не шелохнулись. Встревоженные крики разнеслись среди его сторонников. Глядя на это, Кхор скрипел зубами в беспомощном гневе. В городе текли к стенам потоки воинов в золотистых доспехах, сверкающих на утреннем солнце шлемами и щитами. Стрелы, копья, огромные камни, выброшенные боевыми махинами, полетели в атакующих, проделывая бреши в их рядах.

В отчаянии Джадор и его соратники стучали в ворота мечами и топорами. Почти половина атакующих пала, прежде чем град стрел и камней со стен стал стихать. А за воротами ждали своей минуты королевские колесницы, и воины едва сдерживали коней. Как только мятежники бросятся отступать, они вырвутся и уничтожат остатки беглецов.

— Ага! — расхохоталась, глядя на все это горящими глазами, Лалат. — Никто не должен уцелеть! А критянин будет жертвой могущественному Молеху в честь победы!

Кхор, изо всех сил пытаясь порвать веревки, глядел на безнадежную битву внизу. Нападающие бились храбро и яростно, но все было бесполезно. Точно также стояли у стен Трои воины Эллады...

Кхор резко выпрямился. Эллада! Именно ее он пытался вспомнить! Храм в Дельфах, где странный невидимый пар выходил из расселины в скале, затуманивая разум жриц! И в храме был строго запрещен огонь... Что, если такая же расселина была под статуей Молеха![1]

— О, боги Крита! — пробормотал Кхор. — Я все понял! Дайте же мне силы!

И одним геркулесовым усилием он порвал кожаные ремни, которые стягивали его запястья и ноги.

Все в храме глядели на битву у города, так что никто ничего не заметил. Кхор схватил одну из ладанок с тлеющими в нем кореньями и побежал по ступеням пирамиды. Все выше и выше, в вечную тьму, скрывающую крышу храма.

Жрецы, наконец, заметили его и закричали. В камень рядом со стуком ударил кинжал. Слишком поздно — критянин уже был у ног громадной статуи. Взмахнув рукой, Кхор швырнул ладанку прямо в раскрытую, ухмыляющуюся пасть Молеха!

КХОР ПЛОХО ПОМНИЛ, что было дальше. Его ослепила стена огня, храм закачался, как галера в море. Он кувырком полетел с пирамиды и упал, полуоглушенный, на мраморный пол.

Обезумевшие от страха жрецы Молеха устроили в дверях храма давку, пытаясь выбраться наружу. Кхор поднялся и огляделся. Большой кусок купола вылетел наружу, и через него устремился в небо столб дыма, а черные колонны медленно рушились. Бог-Бык был окутан ревущим фонтаном огня, а из-под земли доносился невнятный гул.

Словно во сне Кхор увидел, как Лалат, искривив губы в дикой улыбке, выхватила из-за пояса кинжал и уже взмахнула рукой, но прежде, чем успела метнуть его, вторая волна сотрясла храм, и громадная, сидящая на пирамиде фигура бога покачнулась и полетела вниз. Тонкий крик ужаса вырвался у Лалат. Она инстинктивно вскинула руку, словно собиралась прикрыться от многотонного, падающего на нее камня. Еще на миг Кхор увидел ее дьявольски прекрасное лицо, а затем оно исчезло под ухмыляющимся по-бычьи идолом.

Задыхаясь от пыли, критянин, хромая, выскочил из опустевшего к тому моменту храма и побеждал по ступеням, вырезанным в скале. В городе царил хаос. Здания и памятники от сотрясения обращались в кучи щебня, на улицах зияли широкие трещины, извергая огонь и дым. Земля продолжала трястись. На севере Джадор и его воины с ужасом глядели на громадную брешь в рухнувшей стене.

Кхор бежал по улицам, пробираясь через охваченные страхом толпы людей. Повсюду падали камни, над скалой в центре города уходил в небеса окутанный дымом, но все равно ослепительный столб пламени. Со всех сторон неслись крики ужаса: «Молех пал!», «Могучего Молеха больше нет!». Потом улица сотряслась с оглушительным ревом, швырнув критянина в уцелевшую стену дома. Оглянувшись, он увидел, как вершина скалы с темным храмом разлетается на куски!

Еще минут семь — ужасных минут — земля поднималась и опадала, взламывая мостовые города и изрыгая расплавленный камень, затем столб пламени был задавлен падающими обломками скалы, подземный гул прекратился, земля перестала трястись. Кхор протер от пыли глаза. Где-то впереди он услышал торжествующие крики Джадора и его людей: