Корабль Иштар

А в зале, где лежал его прах, смешанный с прахом танцовщицы, стоял теперь в растерянности черный жрец, и что-то похожее на страх шевельнулось в его темной душе; потом его блуждающий взгляд упал на мерцающее покрывало Нарады, соскользнувшее, когда перс поднял ее тело; заметил Кланет и следы крови, ведущие к открытому окну. Вглядевшись в синий мрак, черный жрец увидел мертвое тело жреца Бела, его бледное лицо было обращено вверх.

Жрец! Тогда чьи же обугленные тела Кланет нашел на погребальном костре? Кто был тот человек в золотом шлеме со щитом, чье лицо было скрыто мантией бога? Меч его играл с удивительной быстротой, а сам он был скрыт фигурами воинов, да и стеной, и Кланет, стоя внизу, не мог хорошо его рассмотреть. Он решил, что это жрец Бела.

Кланет бросился назад, в ярости ударив ногой по останкам, лежавшим на погребальном костре.

Что-то со звоном упало на пол - сломанный ятаган! Он узнал его - это кривая сабля Зуб-рана, перса!

Что-то блеснуло у его ног - пряжка, и даже драгоценные камни не потускнели от пламени! Он узнал и этот предмет - пряжка с пояса Парады!

Значит, эти почерневшие тела - перс и танцовщица!

Шаран на свободе!

Черный жрец замер, лицо его было так ужасно, что воины отпрянули, прижавшись к стенам, чтобы не попадаться ему на пути.

С криком Кланет бросился вон. Сбежав по ступеням, вперед и вперед мимо тайных алтарей, где оставил Кентона с шестью лучниками, пока не достиг камеры. Распахнув дверь, он увидел, что лучники и капитан крепко спят, а Кентона нет!

Изрыгая проклятия, Кланет выбежал из камеры и приказал своим воинам обыскать весь город и найти раба и девчонку; он обещал за это все свое состояние - все, все! Только бы их привели к нему живыми!

Живыми!

А четверо беглецов уже свернули с дороги и остановились в лесу, где начиналась тайная тропинка и где перс просил его ждать. И здесь Сигурд рассказал о жертве Зубрана. Шаран плакала, у Кентона тугой ком подступил к горлу, из черных, похожих на бусины глаз Гиги текли слезы, пропадая в глубоких морщинах.

- Что сделано, то сделано, - сказал Сигурд. - Сейчас он ужинает с Одином и со всеми героями!

Сигурд резко поднялся, и они двинулись в путь.

Они уходили все дальше и дальше. Их мочил дождь, сбивал с ног ветер. Когда буря немного утихла, они пошли быстрее; когда стемнело и викинг не различал дорогу, они останавливались. Так они шли и шли, пробираясь к кораблю.

Неожиданно Шаран покачнулась и упала, не в силах подняться; ее легкие сандалии превратились в лохмотья, и маленькие ноги были окровавлены; давно уже каждый шаг причинял ей невыносимую боль. Кентон понес ее на руках, когда он устал, его сменил Гиги, а Гиги ничто не могло утомить.

Наконец они добрались до корабля. Подав сигнал стоявшим на страже девушкам, они передали им Шаран; девушки отнесли свою госпожу в каюту и стали приводить ее в чувство.

Мужчины размышляли, стоит ли оставаться в укрытии, пока не утихнет буря. Наконец они решили, что лучше прямо сейчас выйти в море, чем оставаться так близко от Эмактилы, излюбленного края Нергала. Корабль отвязали от деревьев и вывели из укрытия, развернув носом к океану.

Подняли якорь и опустили на воду весла. Корабль медленно набирал скорость. Обогнув скалистые уступы и преодолев сильный порыв ветра и огромную волну, он стремительно вышел в открытый океан.

Кентон повалился с ног. Гиги подхватил его и отнес в черную каюту.

Несмотря на усталость, Гиги долго сидел рядом с Кентоном, вглядываясь в темноту своими зоркими глазами, вслушиваясь, наблюдая. Ему казалось, будто в черной каюте что-то изменилось, он слышал какие-то звуки, легкий шепот, то затихавший, то возникавший опять.

Кентон стонал, бормоча что-то во сне, хватал ртом воздух, словно чьи-то руки душили его. Гиги успокаивал его, поглаживая по груди.

Через некоторое время зоркие глаза Гиги затуманились, веки сомкнулись, голова упала на грудь.

А в пустом пространстве, где раньше на каменной глыбе стояло изображение Нергала, стала сгущаться тьма, появились какие-то мрачные тени.

Они становились все темнее. Возникло нечто, похожее на лицо. Полное ненависти и угрозы, оно витало над спящими.

Кентон опять застонал во сне и стал тяжело дышать. Барабанщик вытянул длинные руки, вскочил, осмотрелся…

Несмотря на его проворство, призрачное лицо исчезло еще до того, как он поднял отяжелевшие от сна веки, и ниша опять была пуста.

28. Видение Кентона

Когда Кентон проснулся, рядом с ним, храпя, лежал не Гиги, а викинг. Должно быть, Кентон спал уже долго, потому что мокрая одежда, которую с него сняли, уже высохла. Кентон надел тунику, сунул ноги в сандалии, накинул на плечи короткий плащ и осторожно приоткрыл дверь. Непроглядная темень превратилась в тусклый полумрак, и море отливало темно-серым. Дождь прекратился, но корабль вздрагивал от порывов мощного ветра.

Подгоняемый ветром, корабль летел вперед, походя на чайку, сидящую на гребне волны; когда волна отступала, чайка скользила назад по гладкой сизой воде и вновь взлетала вверх на гребне следующей волны.