Корабль дураков

– Вы обо мне не волнуйтесь, – пыхтит он обиженно, – вы продолжайте. Скалы? Не врежемся мы ни в какие скалы. Когда я сижу спиной к берегу? А вы там обжимаетесь?

Капитан, верный долгу, отрывается от пышных телес возлюбленной. Но мысли его заняты совершенно не тем, чем нужно, и его навигация, как говорится, оставляет желать, и Колпачок смотрит через плечо с риском вывернуть шею, высматривая безопасный проход среди скал. Наконец он замечает что-то более или менее подходящее и направляет лодку туда. Пот течет с него градом, штаны на заднице промокли насквозь. Белкула принимает руку галантного капитана, но ступает неловко, и в результате садится верхом ему на голову, упершись пятками ему в промежность, и уже с такого малоудобного положения сходит на берег – на обросший ракушками камень. Следом за ней сходит на берег и капитан – в состоянии крайнего возбуждения. Колпачка оставляют привязывать лодку.

Пару минут спустя, когда наши отважные путешественники нежатся на зеленом лугу на солнышке (Колпачок угрюмо возлежит на животе и смотрит в одну точку), до них вдруг доносится топот бегущих ног. Подняв глаза, они видят, как кусты сотрясаются и изрыгают взмыленное семейство. Мать, отец, двое сыновей и три дочки несутся легким галопом по песчаной тропинке. На лбу у каждого – ленты из набивного ситца, на ногах вместо башмаков – какие-то белые мешки, набитые соломой. У них уже явно нет сил бежать, но они все равно бегут, на пределе возможностей.

– Наверное, что-то страшное приключилось, – испуганно выдыхает Колпачок, которому уже представляются картины кровавой резни. На другом конце луга возникает второе семейство. Эти островитяне тоже бегут что есть мочи, натужно дыша и картинно обливаясь потом, всем своим видом давая понять, что да – им тяжело, но они не сдаются. Когда Колпачок их окликает, они замирают на миг и припускают еще резвее.

– Ничего не поделаешь, – говорит Колпачок, – придется их догонять.

Ну да, два раза. Наша троица бредет, прихрамывая по берегу, и наконец выходит к деревне – когда таинственные бегуны давно уже скрылись из виду. Деревня являет собой зрелище мрачное и безрадостное: покосившиеся обветшалые домишки в окружении засохших садов, – но в этих убогих лачужках все кипит и бурлит, они так и ходят ходуном. Жители Тощея вообще никогда не отдыхают и не останавливаются ни на минуту. Если нечего делать, они бегают (можно даже на месте, если нет другой возможности), прыгают и кувыркаются. Даже слушать их утомительно: звон в кузнице, пыхтение паровых утюгов.

От всего этого шума и гама у Белкулы разыгрывается аппетит. Капитан достает свой кошель. Выбирает наугад дом и стучит в дверь. Сперва ему никто не отвечает, а потом из-за двери доносится совсем уже непонятное тиканье, как будто своим громким настойчивым стуком капитан запустил в действие некий часовой механизм – клик-тик-так-клик-тик-так, – и дверь открывается. Капитан учтиво снимает шапку.

– Простите, что отрываем вас, господин хороший. Я вижу, вы заняты. Но мы с друзьями изрядно проголодались. – Он изображает жестами, что им надо чего-нибудь пожевать, и демонстрирует пухлый кошель.

Любопытный Колпачок подходит ближе и видит в дверях молодого мужчину со скакалкой в руках. Парень весь упакован в рельефную мускулатуру. Под кожей легонько пульсируют жилы, как будто там ползают обеспокоенные моллюски.

– Сголодались? – Голос у парня на удивление тонкий для такой горы мускулов. – Кушать охота? У меня есть много вкусного, чего покушать.

Надо сказать, что на Тощее живут переселенцы со всей Северной Европы, и здешний язык представляет собой смесь всех северных языков. Но капитан понял все, что ему сказали, ибо на том же смешанном языке изъясняются и моряки. Очень довольный собой, капитан потирает живот. Однако когда молодой человек возвращается к ним на крыльцо, самодовольное выражение тут же стирается с просоленного лика морского волка. Ибо миска в руках у хозяина дома – пучки сельдерея, незасахаренный чернослив и овсяные лепешки, такие тонкие, что они крошатся от одного только взгляда. Вы не волнуйтесь – лепешки без жира и вообще не соленые! Капитан – в целях проверки – показывает жестами, что ему хочется пить. Ему предлагают на выбор: морковный сок, дождевую воду и питательный напиток на основе салата-латука. Исключительно из вежливости капитан покупает флягу дождевой воды и пучок свежего сельдерея, на который Белкула набрасывается, как голодная кошка – на куриную кость, кромсает его зубами и рвет чуть ли не в клочья.

– Может, вы знаете здесь одну даму из Фландрии, – спрашивает Колпачок у местного Аякса. – Она могла приехать сюда много лет назад. Ее зовут ван Тошнила. Хильдегард ван Тошнила.

Хозяин дома сгибает и разгибает ногу в колене и качает головой:

– Не, такую не знаю. С тех пор, как сюда перебрались первые поселенцы, дабы укреплять тело – как повелел нам Господь Всемогущий, – больше никто не приехал на Тощей с континента.

– Удивительно, почему, – говорит Колпачок в сторону.

– Слабаки потому что. За здешними им не угнаться.