Корабль дураков

– О восхитительная царица, о нежнейший цветок, снизойди до смиренного своего слуги, выслушай его благосклонно и не гони сразу. Зовут меня… э… Копрологус, перераспределяющий блага земные. Я как раз возвращался из Дома счетчиков зерна, размышляя над некоторыми финансовыми вопросами, как вдруг сияние твоей красоты ослепило мне взор…

Подобный подход оставляет Белкулу холодной и равнодушной. Она идет себе дальше, не обращая внимания на Копрологуса, который, однако же, не отстает, но в корне меняет тактику:

– Послушай, красавица, ты одна в чужом городе, без друзей и без гроша в кармане. А у меня тут хорошие связи. И роскошный дом. Можешь там поселиться. Я даже платы с тебя не возьму, лишь иной раз попрошу об услуге – тебе и делать-то ничего не придется, даже с кровати вставать не надо.

Но Белкула не отрывает глаз от фасадов домов, от их роскошных фронтонов и мерцающих окон. И только, когда на пути попадется пекарня, где с лотка продают свежие, с пылу с жару kramieken, как тут называют булочки со смородиной, и Белкула жадно вдыхает в себя их запах, Копрологус смекает, чем ее взять.

– Хочешь есть? У меня есть, что покушать. Суп, фрикадельки и сыр.

Это Белкула расслышала хорошо (ее глухота избирательна, как это часто бывает у стариков). Она тащит своего костлявого спутника к ларьку с едой и сметает все прямо на месте – за счет Копрологуса, разумеется. Но тот не жалеет потраченных денег, поскольку знает, что, когда дама сыта, у нее разгораются аппетиты иного свойства.

И вот Белкула насытилась (всего-то и надо, что пол-ящика булок и несколько сотен strikken, то есть кренделей с маслом и темным сахаром) и уже полностью предается в руки своему благодетелю. Тому не терпится самому испытать дарования Белкулы в области тех деликатных услуг, которыми он намеревается торговать. Узкая койка в дешевой гостинице скрипит и трещит до рассвета. Блаженная придурковатая улыбка не сходит с лица Копрологуса целых два дня. Потом он несет перекупщику броши, ожерелья, протезы, отделанные серебром. Выручку от продажи краденого наш предприимчивый друг вкладывает в обустройство дома в квартале Патерсхол и тратит немалые деньги на приобретение огромной кровати с пологом на четырех резных столбиках. В этот дом он приводит Белкулу, соблазняя ее сладкими булками и леденцами. Белкула сопит на пуховых подушках. Голос крови звучит все глуше. Как лотофаги, сиречь пожиратели лотоса, забывают про все на свете, так и Белкула забыла про цель своего путешествия.

О древнейшей в мире профессии и о разнообразии клиентуры

Глубокая ночь. По всему Гелдмунту тоненькие ручейки мочи стекают в канавы; лужицы пенистой рвотной массы медленно застывают на мостовой. Переступив через ноги храпящего пьяницы, расфуфыренный щеголь, а попросту хлыщ, ведет какого-то мастерового, по всей видимости, ткача, к своему жилищу. Полнощекий ткач сжимает в потной ладони флорин; его длинные ноги дрожат и подкашиваются, как будто этот несчастный флорин – непомерная тяжесть. Лицо его спутника скрыто широкополой шляпой с роскошными перьями. Под этим изысканным головным убором можно только разглядеть крупные бисерины пота – и адамово яблоко, что перекатывается вверх-вниз по тонкой, как у куренка, шее.

– Такой знатной поебки у тебя еще в жизни не было, сам сейчас убедишься, – шепчет он. – Она еще ничего не начнет, а у тебя уже встанет, как у взбешенного коня. Ты сам не поверишь, что такое бывает.

Ткач, однако же, не проявляет особых восторгов от подобной перспективы. На ватных ногах поднимается он вверх по лестнице, и когда наверху открывается дверь (и ткача обдает женскими ароматами), бедняга дрожит, как осиновый лист. Но уже пять минут спустя он выходит из спальни всклокоченный и довольный донельзя. Теперь это совсем другой человек, который легко расстается с недельным заработком.

– Расскажи там своим, в цеху, – подмигивает Копрологус.

Стратегия надежная. Не прошло и недели, как к вящей Белкулиной радости пять сотен ткачей слетелись к ее постели, что твоя стая голодных птиц – к щедрой кормушке. Эти первые, так сказать, ласточки обрели в неуемной Белкуле сбычу всех своих эротических мечт: ненасытную и сговорчивую девицу, каковая ни в чем никому не отказывает и не чурается смелых экспериментов, на которые редко отважатся благочестивые женушки. Желающих совокупиться – великое множество, и достижения Белкулы воистину впечатляют:

Наименование: Оружейники………17

Наименование: Пекари………19

Наименование: Пивовары………3

Наименование: Увечные калеки………6

Наименование: Рыбаки………29

Наименование: Монахи нищенствующих орденов………2

Наименование: Воры-карманники………8

Наименование: Торговцы и лавочники………63

Наименование: Ткачи………98

Теперь, когда деньги текут рекой, наш предприимчивый Копрологус нанимает целую армию добропорядочных прачек. Также он подряжает хорошего зодчего, дабы тот сконструировал систему блоков, надобную для того, чтобы по мере необходимости приподнимать Белкулу, ни в коем случае не потревожив ее, из ее медвяного болота и омывать из лохани розовой водой.