Корабль для уничтожения миров

В поле вторичного зрения Тайер появилась «иконка» приоритета. Значок предназначался только для «самых неотложных сообщений», а этот термин здесь, в аналитическом отделе, звучал зловеще. Кэкс им никогда не пользовался. Тайер, естественно, даже не думала, что ей когда-то доведется самой воспользоваться этим значком – это относилось исключительно к компетенции мастера-аналитика. И если она ошибалась относительно опасности, которую представляло собой поле мониторов, то подняв ложную тревогу во время боя, могла навсегда запятнать свою репутацию.

Тайер снова пристально посмотрела на замерший на экране кадр. «Их сотни», – напомнила она себе. Подсчет был безошибочен.

Она снова переключилась на диагностический канал. При обстреле пострадали люди по всему кораблю, обшивка и оборудование получили повреждения, несколько человек погибли. Могло пройти еще несколько минут, пока Хоббс ответила бы какому-то лейтенанту.

Тайер приложила к «иконке» дрожащую, окровавленную руку.

«Нет допуска», – ответила «иконка».

Тайер выругалась. Кэкс был еще жив и находился в помещении аналитического отдела. С точки зрения «Рыси» он по-прежнему оставался руководителем и был единственным из аналитиков, кто имел право вынести суждение о категории важности информации. Тайер очистила вторичное поле зрения и опустила взгляд. Роджерс сидел на полу, прижав к себе голову мастера-аналитика. Казалось, от лица у Кэкса совсем ничего не осталось. На мгновение у Тайер мелькнула мысль: «А работает ли у него вторичное зрение, притом что нет глаз?»

Спрашивать времени не было. Кэкс едва дышал. С такими травмами он не мог ясно мыслить.

– Роджерс, – распорядилась Тайер, – вынесите мастера-аналитика из помещения.

– Что?

– Поднимите его и вынесите из помещения. Уберите его отсюда.

Тайер старалась, чтобы ее слова прозвучали как можно более строго и убедительно. Хрипота в голосе прибавила авторитета, которого ей пока недоставало.

Роджерс растерялся, поглядел на остальных двоих сотрудников.

– Роджерс! «Рысь» не распознает моего ранга, пока он находится здесь!

– Но еще полно стекла за…

– Выполняй!

Роджерс вскочил и проворно нагнулся, чтобы поднять с пола израненного Кэкса. Он подтащил окровавленного начальника к двери, а оттуда – к переходному колодцу. Порванный скафандр Кэкса шуршал на рассыпанном по полу битом стекле.

Тайер глубоко вдохнула и снова прикоснулась к «иконке» приоритета.

– Пожалуйста, услышьте меня, – пробормотала она в отчаянии.

«Иконка» переместилась в воздухе, превратилась в яркую точку, а затем последовала просьба изложить сообщение. Тайер передала кадр с изображением орды черных дронов-мониторов и дала команду «отправить».

Через несколько секунд перед ней возникло лицо Хоббс.

– О боже! – воскликнула старший помощник. Тайер облегченно вздохнула. Судя по голосу Хоббс, та все поняла правильно.

– А Кэкс где, хотела бы я знать?

– Ранен. И, похоже, ослеп.

– Погано. Поднимайтесь в тактический отсек, к капитану, – приказала старший помощник. – И будьте готовы все объяснить.

– Да, да. Хорошо.

– Нам придется немедленно увеличить ускорение. Для пользы дела мы потеряем оболочку, – продолжала Хоббс, разговаривая, видимо, сама с собой. – Так что уж лучше вы поубедительнее докладывайте, Тайер.

Тайер, нервно сглотнув подступивший к горлу ком, вылезла из кресла.

Если она ошиблась – ее карьере пришел конец. А если она была права, то «Рыси» грозила ужасная беда.

СЕНАТОР

Они смотрели на нее испуганно – им было и любопытно, и страшновато. В их зрачках отражался летящий шар, освещавший ей дорогу, и глаза ночных хищников вспыхивали багряными огоньками.

Нара Оксам гадала: уж не выпускают ли в затемненных залах Алмазного Дворца каких-нибудь маленьких грызунов, дабы любимицы Императора могли развлечься. Вряд ли, конечно, воскрешенные зверьки были такими уж агрессивными охотниками. Нара шла вперед, а кошки лежали компанией на невысокой кушетке возле окна, царственно бдительные, но при этом ленивые, словно разжиревшие домашние мурлыки. Возможно, как и воскрешенные люди, они получали удовольствие от созерцания черных картин или совершения бесконечных паломничеств. Нара видела зубчики симбионтов вдоль спин кошек – награды за те страдания, которые довелось пережить их сородичам во время Священных Экспериментов.

«Они мертвые», – напомнила себе Нара.

– Сенатор.

Из темноты донесся голос, не похожий на человеческий. Оксам вздрогнула.

– Прошу простить меня, сенатор Оксам. – К краю круга света, отбрасываемого шаром-фонарем, шагнул представитель Чумной Оси. Он сохранил учтивую дистанцию. – Мой биокостюм позволяет мне сносно видеть в темноте. Вы меня видеть не можете, так что простите за неожиданность моего появления.

В тихом коридоре едва слышалось негромкое шипение фильтров биокостюма. Нара постаралась не думать о тех болезнях, которые пытаются вырваться на волю из-под защитного костюма выходца с Чумной Оси, жаждут заразить ее и погубить все человечество.

– Значит, вы умеете видеть в темноте. Почти как домашние зверушки нашего монарха, – сказала Нара и указала на светящиеся в темноте кошачьи глаза.