Читаем Корабль чокнутых трупов полностью

Ее тряхнуло, но не сильно. Было похоже, что пьяный боцман снова запнулся за ее кресло, проходя мимо. В этот момент Анна очень четко вспомнила Кацмана. Высокий, крепко сбитый – как говорил о нем Док; всегда мрачный и язвительный – по словам капитана, Джек Дэниэлс Кацман возник перед ней резко, глядя прямо в глаза. Длинные волосы, всегда находящиеся в беспорядке в моменты отдыха, и аккуратно собранные в длинный хвост на затылке в рейсах. Губы поджаты, на лице не дрогнул ни один мускул. Он открыл рот и что-то сказал, но Аннабель не услышала, звуки резко оборвались.

– Пульс отсутствует, – снова донеслось до Уискер. Джек перед нею стал медленно расплываться в такое же пятно, как и предыдущая картинка. Только в зеленых глазах промелькнуло что-то. Нечто такое странное, совершенно несвойственное циничному боцману.

Кажется, Ричард называл этот взгляд сочувственным… или тревожным?

Она забыла определение.

– Стимуляция сердечной мышцы, критическая кровопотеря…

Картинки и звуки снова сменились, перепутались, перемешались, слились в новое изображение. Аннабель ничего не чувствовала, являясь только зрителем, с отрешенным интересом наблюдающим за экраном интеркома.

Серая пыль под ногами. Солнце нещадно обжигает лицо, под тканью одежды уже целый бассейн пота… А на небе ни одного облачка. Впереди, насколько хватает взгляда, пустота и серая пыль. Целая пустыня пыли, до самого горизонта, у линии которого пыльное марево дрожит, предательски изменяя очертания колеблющихся фигурок людей.

Кругом мертвая тишина. Ни звука, ни шороха, ни писка насекомых.

И тут же изображение делает резкий скачок, пыль метнулась навстречу Анне, небо исчезло из поля зрения, окружающая реальность непонятным образом то и дело меняет верх с низом, землю с небом, смешивая их в череду беспорядочных мечущихся картинок.

– Майор Штафф, почему вы отпустили этих преступников?

Очередная смена верха и низа, слайды действительности прыгают из стороны в сторону.

– Майор…

Перед глазами Анны мелькнул шеврон с изображением двуглавой змеи.

Уискер не сразу поняла, что ее бьют. Избивают посреди пыльной равнины, пока на горизонте продолжают таять крошечные фигурки людей. Она, кажется, и не собирается сопротивляться.

– Майор Штафф, я повторяю свой вопрос: почему вы отпустили…

Смена картинок, недолгая пауза, словно кто-то нажал на стоп-кадр, и чья-то загорелая до черноты рука, крепко сжимающая воротник рубашки Уискер.

Она не слышала, она поняла, что от рывка этой руки тут же порвалась ткань формы. Какой формы? Ее формы? А какая у нее форма? Если ее называют майором, она является военной единицей личного состава…

– Майор Штафф… почему вы позволили нападавшим забрать пленника из допросной?

Аннабель никак не реагирует на слова чужака. Это не Ричард, а значит, не ее капитан, которому она должна ответить. Должна? Уискер почувствовала, как где-то в недрах ее электронной системы происходит настоящий бунт. Конфликт заложенных программ и приобретенных за время работы человеческих правил и привычек никак не могли договориться между собой. Она всегда считала, что должна соблюдать субординацию, что в ее обязанности входит защита членов экипажа ценой собственной жизни, что у нее нет права спорить с капитаном, не подчиняться, обсуждать, думать, думать, думать….

Анна не находила подходящих определений для описания своего состояния, но в этот момент внутри нее поднялось из глубины странное знание: никто специально не программировал ее на полное подавление личного мнения, не отключал инстинкты самосохранения и не внушал безоговорочного подчинения приказам какого-либо человека.

Электронные мозги андроида начали отказывать, выдавая нечто вроде программных ошибок.

С одной стороны любая техника, снабженная искусственным интеллектом, априори обязана была беспрекословно соблюдать правила. Подчинение, охрана и неспособность пойти против хозяина – три основных правила каждой машины, любовно рожденной руками человека.

В данный момент Аннабель не чувствовала прежних рамок и ограничений ни на одной из выше указанных действий. Более того, с каждой минутой в ней крепла уверенность, что она давно должна была поступить как раз наоборот – сохранять себя, спорить и причинять вред.

Кому, с кем, как?

– Пульса нет, кровоизлияние в миокард, левое предсердие наполнено…

Пыль вместе с голосом, требующим какого-то майора Штафф, исчезли. Теперь Анна не видела ничего, кроме яркого пятна света посреди темной комнаты. Кто-то, стоящий за ее спиной, механическим голосом вещал ей то, что Уискер должна была запомнить, и Анна точно знала, что не может определить ни пол, ни возраст, ни даже расу собеседника, или, что более вероятно, начальника.

– Первоначальная задача нашего эксперимента – осознание всех механизмов временных парадоксов, которые могут быть спровоцированными, в том числе, и человеком…

Перейти на страницу:

Все книги серии Астарта

Похожие книги