Читаем Коперник полностью

Вармия (по немецкому наименованию — Эрмеланд) представляла собой значительную, область Пруссии; ее территория занимала около 650 кв. км. До присоединения части Пруссии к Польше Вармийский капитул состоял в феодальной зависимости от тевтонского ордена, власть которого распространялась на обширные земли, составляющие ныне территорию Восточной Пруссии, Латвии и Эстонии. В 1466 году тевтонский орден номинально подчинился Польше, сохранив, однако, очень большую автономию; часть бывших его владений осталась под его управлением.

Что касается Вармии, то она была выделена из орденских областей и получила права княжества. Епископ Вармийский в качестве светского владыки был подчинен польскому королю, в качестве же духовного — непосредственно римскому папе. Эти сведения нам понадобятся в дальнейшем для понимания политической деятельности Коперника, которому, как увидим не раз, приходилось занимать ответственные посты в Эрмеландском капитуле.

Уже в описываемые нами времена, т. е. в 1494–1495 годах для Коперника намечалась карьера каноника. Епископу Ватцельроде хотелось видеть в составе своего капитула племянника, для которого он в течение более десяти лет заменял отца и который должен был бы служить ему надежным помощником и опорой. Вармийскому епископу приходилось вести тонкую политику, лавируя между польским королевством и тевтонским орденом, который, несмотря на навязанные ему условия Торнского договора 1466 года, стремился вернуть себе прежнюю самостоятельность. Среди членов капитула существовали различные группировки, и иметь в составе капитула племянника, многим обязанного своему дяде, было для епископа Луки очень желательно. Возможно, что и самый приезд из Кракова, оборвавший обучение Коперника, состоялся по вызову дяди, имевшего в виду провести Коперника на должность каноника.

Во всяком случае, Ватцельроде предложил Копернику, по его приезде на родину, выдвинуть его кандидатуру, и Коперник дал свое согласие.

Место каноника в Эрмеландском капитуле было местом выгодным. Канонику была обеспечена спокойная, сытая, безбедная жизнь. Рассчитывая на благожелательное отношение дяди, Коперник мог надеяться, что у него будет много досуга для научных занятий. К тому же и наука пользовалась во Фрауенбурге почетом. Среди членов капитула были образованные люди, многие из них получили диплом парижского или итальянских университетов. Во времена Коперника, по словам некоторых его биографов, вошло даже в обычай всякого вновь поступающего каноника, у которого еще не было ученой степени, отправлять доучиваться в какой-нибудь заграничный университет, большей частью — в один из итальянских.

Все это было на руку Копернику, — он согласился на предложение дяди. И епископ выставил кандидатуру Коперника на освободившуюся после смерти одного из каноников вакансию. Однако, на вакантное место явилось столько претендентов, разгорелись такие интриги, что и влияние дяди-епископа не помогло. У членов капитула возникли опасения, что вступление в каноникат зависимого от дяди племянника может чрезмерно усилить власть Ватцельроде; кооме того, и влияние в Риме епископа Ватцельроде было в то время, вероятно, еще недостаточно сильным.

Как бы то ни было, влияние дяди не помогло: место каноника ускользнуло от Николая Коперника; на вакантное место в капитуле был избран другой кандидат. Копернику незачем было оставаться на родине. Он имел возможность продолжать свое образование: дядя предоставил ему необходимые средства, и Коперник, которого не тянуло уже больше в краковский университет, решил отправиться в страну, привлекавшую в то время умы и сердца всех студентов, — в Италию.

В течение лета 1496 года Коперник стал готовиться к далекому и трудному путешествию. Подобные путешествия были в то время даже опасны: путешественников часто грабили и убивали.

Коперник выехал из Польши осенью, и в начале зимы 1496 года, благополучно перевалив через Альпы, видимо, без особых приключений, приехал в Италию. Наконец-то, двадцатитрехлетний Коперник очутился там, куда влекли его жажда знания и не менее сильное желание посмотреть и изучить на месте памятники великой древней римской культуры и произведения нового искусства.

<p>Годы в Италии</p>

Итак, в начале зимы 1496 года Коперник благополучно достиг Италии, а с января 1497 года был уже зачислен в студенты болонского университета. Этот университет славился как лучшая в Европе школа правоведения. Коперник записался в студенты юридического факультета, но это была лишь простая формальность. Будущий преобразователь астрономии юриспруденцией занимался весьма мало. Больше всего он интересовался математикой, астрономией, изучением греческого языка и древних греческих писателей.

В Болонье он нашел себе хорошего учителя, а впоследствии и друга: это был профессор астрономии болонского университета Доминико Мария ди Новара, которого один из современников называет «человеком большого, божественного ума». Сам Коперник, уже будучи стариком, с большой благодарностью вспоминал о нем и называл его не только учителем своим, но и другом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии