Копье

Его мысли внезапно оборвались, мозаика рухнула, так и не сложившись в законченную картину, когда он увидел своего тюремщика, стоящего сзади Ханны. Его руки лежали на ее плечах, пальцы вдавливались в кожу. Она все еще плохо держалась на стуле, но уже пришла в себя и неподвижно смотрела на темную массу, сваленную в углу комнаты.

– А теперь продолжим, Стедмен, – произнес Кюнер, вновь изображая приятную улыбку на лице. – Давай, присоединяйся к нашей компании. – Он взял соседний с Ханной стул, на котором только что сидел Гольдблат, и поставил его на некотором расстоянии прямо перед ней. – Приведи его сюда, Крейвен.

Маленький человек побежал через комнату, доставая пистолет из внутреннего кармана пиджака. Не говоря ни слова, он схватил Стедмена за локоть, поставил на ноги, и коротким ударом направил в сторону приготовленного для него стула. Стедмен споткнулся и упал, но толчок пистолетом в спину заставил его снова подняться. Он стоял перед стулом, еще некоторое время, покачиваясь и собираясь с силами, а потом неожиданно тяжело рухнул на него. Теперь он смотрел прямо на Ханну и видел в ее глазах только тоску, смешанную с раскаянием.

– Мне так жаль... – начала она, обращаясь к детективу, но Кюнер резким ударом оборвал ее.

– Заткнись, ты, еврейская потаскушка! Ты будешь говорить только со мной, а не с ним!

– Оставь ее, Кюнер, – слабым голосом произнес Стедмен. – Она всего лишь женщина, она... – Кюнер вновь ударил свою жертву.

На этот раз она закричала, и раскаяние в ее глазах сменилось ужасом. Кюнер сладко улыбнулся, глядя на Стедмена.

– Как видишь, ты будешь здесь только зрителем и тебе не причинят никакого вреда. Ты расскажешь нам все, что мы хотим знать, иначе страдать будет эта женщина. – Он разорвал ее одежду и достал из кармана нож, тот самый, который Стедмен уже видел в его руках. Детектив приготовился к прыжку, как только нож придет в движение, но Кюнер задумчиво посмотрел в его сторону.

– Лучше все-таки привязать его, Крейвен, – наконец сказал он. – Могут быть очень сильные потрясения, так что бедный человек может и не выдержать.

Холодный ствол пистолета все время упирался в висок детектива, а свободная рука помощника Кюнера сжимала его шею.

– Не беспокойтесь, сэр, он никуда не денется, пока я держу его таким образом.

Видимо, удовлетворенный, Кюнер вновь повернулся к Ханне продолжал методично срезать с нее остатки одежды, а Стедмен сдерживал себя изо всех сил, стараясь дождаться подходящего момента.

В ее глазах стояли слезы, и она с трудом различала лица, находящиеся перед ней. Их дело было проиграно окончательно: Давид был убит и Барух, вероятно, тоже будет убит, даже несмотря на то, что он не причастен ко всему этому делу. Но у них не было выбора, вот почему они должны были использовать его.

Кюнер, видимо изменив свои намерения, подошел к столу в дальнем углу комнаты и что-то взял там. Когда он вернулся, то в его руках был предмет, показывающий Стедмену очень знакомым.

– Самый обычный электрический сушитель для волос, Стедмен, – сказал он, вставляя вилку в розетку, расположенную около двери. После этого он расправил длинный провод и щелкнул выключателем. Инструмент ожил, а Кюнер проверил выходную струю воздуха и вновь приблизился к Ханне.

Он ухватил ее за подбородок, повернул ее голову в сторону и вверх, направил воздушную струю в ее ухо.

– Да, пожалуй мы начнем с ушей. Холодный воздух, да еще под давлением, чертовски плохо действует на барабанные перепонки! А когда этот воздух начинает нагреваться...

– Но мне на самом деле нечего сказать, Кюнер. Ради Бога, оставь ее в покое! Я еще раз повторяю, что они наняли меня как обычного детектива, чтобы найти их пропавшего агента, и только! Это все, что я могу сказать тебе о связях с ними! – Руки Стедмена с силой сжимали края стула, так что побелели костяшки пальцев.

– Ну что ж, продолжим, – сказал Кюнер, включая подогрев воздуха. – Вы понимаете, Стедмен, что я не могу поверить в это. Я знаю, что ваши связи с Израилем намного шире и глубже. Мистер Гант ждет немедленных и точных ответов, и именно для этого оставил вас под моим присмотром. К сожалению, он слишком занят, чтобы дожидаться вашего признания прямо здесь, но он очень верит в мои способности. Он имел все возможности оценить их еще раньше. – Кюнер убедился, что воздух, выходящий из сушителя, уже достаточно горячий, проведя им несколько раз на некотором расстоянии от собственной щеки. – О, вот теперь в самый раз. Этот тип сушителя немного мощнее, чем те, которыми пользуются парикмахеры, но это даже и лучше. А после ушей мы сможем переместиться на грудь. А может быть и нет, что-то мы пропустили... А, глаза – вот что находится рядом с ушами. Да, именно к ним мы и перейдем после ушей.

– Кюнер!

Но тот делал вид, что не слышит этого окрика, а продолжал направлять струю воздуха в ухо Ханны.

– Пожалуйста, остановись! Я расскажу тебе все, что я знаю! – закричал Стедмен, и в его голосе просьба и отчаяние слились в один нечеловеческий вопль.