Копье

Лишь жестокость достойна уважения! Жестокость и грубая физическая сила. Обычный человек, которого мы каждый день встречаем на улице, не уважает ни женщин, ни детей, ничего, кроме лишь одной грубой и жестокой силы. Людям нужен здоровый страх. Они всегда тянутся к нему, они постоянно хотят чего-то бояться. И они всегда готовы, чтобы кто-то принуждал их к покорности. Разве вы не замечали, как везде после матчей по боксу потерпевшие поражение первыми стремятся вновь вступить в борьбу? Почему постоянно болтают о жестокости и возмущаются, когда слышат разговоры о пытках? Потому что массы жаждут этого. Они нуждаются в том, что вызывает в них чувство предвкушения страха.

Адольф Гитлер

Девушка заметила «Чифтен», вырывающийся из-за деревьев, на долю секунды позже Стедмена. Ее нога инстинктивно надавила на газ, и маленький автомобиль рванулся вперед в попытке избежать столкновения с металлической горой весом почти в пятьдесят две тонны.

Стедмен автоматически съехал в сторону водительского сиденья, довольный уже тем, что до этого он не застегнул ремень безопасности. Теперь он старался только не помешать девушке управлять машиной, так как их жизнь сейчас целиком зависела от ее реакции. Казалось, что силуэт танка стал еще огромнее, когда детектив разглядывал его через боковое стекло. Теперь ему оставалось только покрепче стиснуть зубы в предчувствии ожидаемого столкновения. Но тут темная масса стала исчезать из поля его зрения, и он подумал, что прямого столкновения удастся избежать, возможно, что удар будет лишь по касательной.

«Чифтен» был уже так близко, что неожиданный маневр маленького автомобиля не дал танку возможности на ответный маневр, что позволило избежать лобового удара, но все же, танк успел задеть автомобиль сзади. Маленькая машина словно мяч отлетела в сторону и развернулась. Скрежет металла и треск разбитого стекла на мгновение заглушили все остальные звуки. Девушка в момент удара выпустила руль, и машина, потерявшая управление, но продолжавшая двигаться, врезалась в ближайшее дерево.

И этот удар пришел со стороны, где сидел Стедмен, который вовремя подстраховал себя, уперевшись одной рукой в приборную панель, а второй ухватившись за спинку водительского сиденья. Правда, его голова резко дернулась назад в момент удара, но к счастью, не задела о металлическую арматуру салона.

Как только машина замерла, он сразу повернулся к девушке. Она сидела неподвижно, низко опустив голову, и продолжала сжимать руками рулевое колесо. Он потрогал ее подбородок, и она, медленно подняв голову, молча взглянула в его сторону. Она не была ранена, а только оглушена в результате удара. Ее широко открытые глаза вопросительно смотрели на него.

– Чертовы идиоты! – прокричал Стедмен, доведенный едва не до шока поднимающейся в нем волной гнева. Он взглянул на зеленое чудовище, полностью перегородившее им путь. – Почему бы им не проверить сначала дорогу, а уж потом пересекать ее! – Он уже начал было приоткрывать дверь, когда танк попятился назад, врезаясь гусеницами в гравийное покрытие дороги. Стедмен на мгновение застыл, явно недоумевая, и увидел, что танк остановился. Затем гусеница, со стороны, удаленной от Стедмена, вновь пришла в движение, и металлическая громада начала разворачиваться в их сторону.

– Холли, я подозреваю... – начал было он, но в этот момент сомнения окончательно остановили его. – Он собирается атаковать нас снова.

Лицо девушки было искажено страхом, она была явно перепугана, а Стедмен понял, что он не успеет вытащить ее из машины и увести в сторону прежде, чем танк разнесет машину на куски.

– Поезжай! – закричал он. – Поезжай прямо между деревьями! В глубь леса!

К счастью, двигатель все еще работал. Теперь ее глаза приняли осмысленное выражение, и она начала воспринимать команды Стедмена. Увеличив газ, она подала машину немного назад, и Стедмен молился про себя, чтобы заднее колесо оказалось неповрежденным. Он вновь сжал зубы, как только увидел нависающую над ними громаду танка.